В «этих наших Интернетах» много чего пишут. Почти как на заборах. Но иногда всплывают удивительные по силе и правде жизни документы.
Случайно наткнувшись на этот уникальный дневник, я поняла, что его должны прочитать как можно больше людей. Опыт молодой женщины, ребенком несколько лет подвергавшейся систематическому моральному и физическому насилию в секте, как никогда, кстати и сейчас. Особенно для тех, кто боится собственных детей и доверяет их воспитание разнообразным гуру и вождям.
Я связалась с автором дневника. Вместе мы выпили литров 20 чаю на моей кухне. Напротив меня, болтая ногой, сидела какая-то просто греческая богиня в джинсах - такая красивая, такая сильная, такая мудрая. У нее есть маленькая дочка, великолепное образование и чувство юмора. И напрочь отсутствуют комплексы и страх перед жизнью, несмотря ни на что.
Он собирался вылечить от шизофрении всех
Бабушка Елены, а затем и ее родители в начале 80-х оказались под влиянием «психиатра» Виктора Столбуна. 25 лет назад его «методика» лечения шизофрении, алкоголизма и всех прочих болезней наделала много шуму. Суть ее заключалась в так называемом «слоении»: раздражении нервных окончаний кожи при помощи химического вещества - хлорэтила. Считалось, что это каким-то образом помогает излечить самые тяжелые психические расстройства. Помимо слоения, Столбун воздействовал на психику и напрямую - постоянными внушениями, многочасовыми беседами, созданием экстремальных ситуаций, в которых нельзя было повести себя «неправильно». Тех, кто нарушал правила или не справлялся с поставленными задачами, били, подвергали насмешкам и остракизму. Возможно, в методе Столбуна и было что-то терапевтическое, что помогало некоторым людям. Но, по мысли «великого врачевателя душ», в лечении нуждались все поголовно - от младенцев до глубоких старцев. Все вокруг были больны шизофренией. Кроме, разумеется, самого Виктора Давыдовича и его ближайшего окружения...
Под его руководством функционировала целая коммуна. Жили по принципам, забытым еще в 20-е, - строили коммунизм, работали почти круглые сутки, не имели личной собственности и денег, все делали коллективно и во благо коллектива.
Особенно прославилась детская коммуна. Ее восхваляли и превозносили как образец современной советской школы. Юные столбуновцы были послушны, работящи, схватывали все на лету (пришлось научиться, ведь за плохую учебу их били).
Столбун гастролировал по городам Советского Союза и демонстрировал чудеса исцеления и воспитания, привлекая к своему стану все больше поклонников. Особым талантом этого человека (у которого, кстати, не было законченного медицинского образования, что не помешало ему показывать невесть откуда взявшийся диплом и даже называться профессором) было умение построить отношения с сильными мира сего.
Его влияние простиралось невообразимо далеко. В пациентах клиники Столбуна числились знаменитые литераторы, режиссеры и артисты (например, Ролан Быков, Эдуард Успенский, Юрий Энтин - эта информация из открытых источников), высокопоставленные военные и чиновники, сотрудники секретных служб. К нему привозили по уши завязших в пьянстве и наркотиках «мальчиков-мажоров», измучивших своих номенклатурных родителей. Параллельно с ними в коммуне оказывались совершенно обычные дети - вроде маленькой Елены, - которых привели туда увлекшиеся методом Столбуна мама с папой.
От тюрьмы спасли высокие покровители
В середине 80-х Виктором Столбуном занялись правоохранительные органы. Консилиум из ведущих ученых Института им. Сербского, НИИ психиатрии, Института мозга и др. вынесли вердикт: метод Столбуна противоречит понятиям гуманности, он калечит психику и должен быть немедленно запрещен.
Но, несмотря на возмущение общественности, Столбуна никто не арестовывал и в тюрьму сажать не собирался. Все заведенные было уголовные дела были закрыты. Удивляться нечему - покровители у «доктора» были настолько серьезны, что противостоять им в здравом уме и твердой памяти не решился бы ни один следователь.
В конце 90-х имя «великого психиатра всех времен и народов» как будто бы подзабылось. Но тут возник новый скандал, на этот раз уже с государственным оттенком. В 1999 году Столбун и его ближайшие приспешники нашли себе приют под крылом... Минобороны РФ. Свои таинственные манипуляции они практиковали прямо в Военно-клиническом госпитале ВВС, пользуясь бюджетными средствами, аппаратурой, санитарными машинами крупной ведомственной больницы. Когда об этом прознали журналисты, случился невероятный конфуз. По приказу Генштаба лаборатория Столбуна была закрыта.
Сейчас идеолога лечения всего населения от тотальной шизофрении уже нет в живых. Но дело его процветает. Медицинский центр, в котором его последователи продолжают «слоить» всех сирых и убогих, вполне спокойно обосновался в самом центре Москвы. Коммуна тоже существует - выкупила старое школьное здание в провинциальном городке и живет по заветам покойного учителя.
Только Елена больше не имеет и не хочет иметь к этому никакого отношения. Она говорит мне: «Я решилась написать про секту потому, что до сих пор никто, ВООБЩЕ никто из «внешних людей», в том числе и те, кто поддерживал и поддерживает Столбуна, по-настоящему не знает, что именно происходило внутри».
|
ДНЕВНИК
«Как я попала в секту»
В 1981 году мне было 7 лет. Я окончила первый класс в Ленинграде. На каникулы родители меня послали к бабушке в Среднюю Азию. Приехав к ней, я опешила, увидев, что в квартире живет человек двадцать совершенно незнакомых людей. Все спали на полу под общими одеялами, ели тоже на полу. У многих были вши. У меня они скоро тоже появились.
Как-то одна из женщин позвала меня в комнату и сказала, что будет меня лечить. Она меня «постучала» и «послоила». Сначала она со мной беседовала и спросила, «на сколько баллов у меня злоба». Затем она попросила закрыть глаза и положить обе руки на стол. В течение нескольких минут она выстукивала ритм, а я должна была на слух в определенном порядке отвечать руками. С помощью этого измерялся уровень агрессии человека.
Она попросила меня снять трусы и лечь на бок. Мне на ягодицы и на пальцы ног в определенные точки лили жидкий хлорэтил. Чувствовалось жжение. Потом ягодицы и пальцы сильно чесались. С тех пор это проделывалось со мной очень часто. Никаких изменений я не чувствовала, хотя мне объясняли, что подобное лечение необходимо для снятия напряжения и агрессии. Всех остальных, как детей, так и взрослых, тоже периодически лечили таким образом.
«Главный», «коллектив», миссия
Вскоре я узнала, что во всей этой кутерьме есть Главный. Это был старый (тогда мне так казалось, а ему было не более пятидесяти лет), низкого роста, с большим мясистым носом, со всклокоченными серыми волосами, с маленькими глазами человек, которого все очень боялись и уважали. Я тоже к нему так стала относиться.
Также я узнала, что все это называлось «коллектив». В нем собирались люди, желающие построить коммунизм, чтобы спасти мир от тотальной шизофренизации и гибели. Главный считал, что большинство людей на Земле больны шизофренией, алкоголизмом, наркоманией или находятся под этой угрозой. Для того чтобы выздороветь, необходимо скорректировать психику человека. Это возможно при условии коррекции всех членов семьи, так как система отношений в семье является главным источником психических отклонений у человека. Таким образом, в коллектив люди приходили целыми семьями.
В секте было два коллектива - взрослый и детский. Я жила в детском.
Детей воспитывали по следующим принципам. Самая большая ошибка родителей, по мнению Главного, в том, что детей в семьях балуют и чрезмерно опекают. Из-за этого детский мозг тормозит в развитии, и, соответственно, ребенок становится малоэффективен. Детям надо предоставлять максимум самостоятельности и свободы.
Встречи с родителями проводились крайне редко и под контролем педагогов.
Проводились беседы. Главный собирал всех и много часов подряд говорил. Люди сидели кругом на полу в абсолютной тишине. Беседы могли длиться многими часами. Бывали случаи, когда люди падали в обморок. Считалось, что это хорошо: значит, до человека дошел смысл сказанных Главным слов, и человек так расслабился (то есть перестал злиться), что даже потерял сознание.
Из бесед я улавливала, что мы на войне с шизофренией, страшно больны и, если бы мы не попали в коллектив, умерли бы. Все, что вне коллектива, опасно и заразно. У нас много врагов, которые хотят нам навредить и даже уничтожить, поэтому мы должны быть предельно осторожными с посторонними людьми. Врагов Главный часто называл «сионистами».
Главный еще часто говорил о взаимоотношениях между мужчиной и женщиной, о том, что они должны быть чистыми - «без грязи». А у нас у всех, говорил он, отношения грязные, и что, в частности, я - бл...дь (мат там поощрялся; говорилось, что это язык настоящих трудовых людей, а не «псевдоинтеллигенции»). Однажды к нам приехал мальчик лет двенадцати. Мы подружились. Мне тогда было 8 лет. Вот тогда и начался первый мой «мордобой». Мне сказали, что я его развращаю. Со мной проводились долгие публичные беседы в резкой форме. Меня травили, как зверя, я попала в опалу. Это когда все тебе устраивают бойкот и обращаются, как с рабыней. Я повиновалась и старалась изо всех сил «улучшиться».
Спустя примерно год я не представляла своей жизни без коллектива. Вся моя жизнь до него казалась мне сплошным кошмаром и постепенно почти стерлась из памяти...
Продолжение читайте здесь>