- Когда началась война, моей бабушке Зине было одиннадцать лет, - вспоминает Анна Семенович. - Она родилась в деревне под Минском. Бабушка вспоминает, как они, дети малые, помогали врачам спасать партизан, тащили раненых, стонущих от боли и потери крови ребят с поля боя. Когда бабушка произносит: «Лишь бы не было войны!» - я понимаю, как много боли и воспоминаний в этой фразе. Сегодня ей 80 лет. Ужасы войны она помнит до сих пор.
КАЗАКОВ И РЕЗНИК ЧУДОМ ВЫЖИЛИ В БЛОКАДУ
- Мой старший брат Володя погиб в самом конце войны, - вспоминает Михаил Казаков. - Я в семилетнем возрасте уехал вместе с няней и родителями из Ленинграда в эвакуацию, в деревню Черная, что недалеко от Перми. А моя бабушка по материнской линии не согласилась покинуть Ленинград и умерла в дни блокады.
Блокаду пережил и поэт-песенник Илья Резник:
- Я блокадный ребенок, у меня есть медаль «Житель блокадного Ленинграда». Было мне пять лет. Помню, я вышел на балкон нашего дома на улице Восстания и вместо голубого неба увидел серую мешанину из аэростатов. Помню, как бабушка принесла мне хлеб в детский садик, одна крошка упала, и я в снегу искал эту крошку. Мой отец прошел всю войну и умер от ранений в госпитале. Мама и дедушка рыли окопы. Дед получил сужение пищевода: во время работы на морозе ему дали на обед горячую картофелину, он схватил ее и проглотил, получив сильнейший ожог. Потом он всю жизнь ел стоя - из-за этого сужения не проходила пища.
ЗЕЛЬДИН СНИМАЛСЯ ПОД БОМБЕЖКАМИ
- В 1941 году я снимался в фильме «Свинарка и пастух». И война застала нас «на натуре» в Домбае и Теберде, - рассказал «КП» Владимир Михайлович. - Конечно, не только мы - вся страна была в шоке! Пырьев записался добровольцем на фронт, а я попал в танковую школу. Однако недели через три нам сообщили, что по указанию Сталина нам всем дали бронь, и приказали доснимать картину. Снимали на ВДНХ под бомбежками, в две смены. Этот фильм (а точнее, указ Сталина) меня спас. На фронт я выезжал только с концертами - нас берегли для мирного времени.
МАМА БАБКИНОЙ БЫЛА ПАРТИЗАНКОЙ
- Папа мой - ветеран войны, танкист - дошел до Берлина и вернулся невредимым, - поделилась с «Комсомолкой» Надежда Георгиевна. - А мама моя подалась в партизанщину в белорусские леса, была связисткой партизанского отряда. Родители не любили вспоминать, как воевали, хотя 9 Мая отмечали всегда.
Я дитя послевоенное, и если бы отец не вернулся, то не было бы и меня. Кстати, в нашей семье было много военных. К примеру, мой прадед по отцовской линии был награжден георгиевским крестом князем Михаилом Романовым. А мой брат Валерий Георгиевич Бабкин дослужился до генерала.
ВОЙНА ОТНЯЛА У ЛЕЩЕНКО МАТЬ
- Мой отец прошел финскую и Великую Отечественную, но очень мало про это рассказывал, потому что это тяжелые воспоминания, - говорит Лев Валерьянович. - Я родился в Москве, окруженной немцами, и прожил здесь всю войну. Мама умерла в 1943 году, когда мне было полтора годика. И приемная мама Марина, жена отца, сделала все, чтобы я и моя сестра выросли достойными людьми. Я помню, как в войну мы ели жмых, бегали жевать какой-то вар, как нам не хватало еды, несмотря на то, что папа получал паек.
БЫСТРИЦКАЯ НЕ СТАЛА МАТЕРЬЮ ИЗ-ЗА ВОЙНЫ
Актриса Элина Быстрицкая тоже знает суровый характер фронтовых будней.
- Мне было 13 лет, когда я стала работать в передвижном госпитале, - вспоминает Элина Авраамовна. - И хотя потом по настоянию папы окончила медицинский техникум, я не смогла стать врачом - так настрадалась в войну от вида боли, крови и несчастий. Подросток не должен все это видеть! Поэтому нервная возбудимость у меня гораздо выше, чем должны бы быть.
Актриса со слезами говорит о своей главной трагедии - таская раненых солдат, она так надорвала свое женское здоровье, что не смогла потом даже мечтать о материнстве.
ДИМА БИЛАН ВЗЯЛ ПСЕВДОНИМ В ЧЕСТЬ ДЕДА-ФРОНТОВИКА
- Дедушка, героический человек, прошел всю войну, получил серьезное ранение, после чего его сразил паралич, - рассказал «КП» Дима Билан. - Его звали Дмитрий, как и меня. Псевдоним я взял в память о нем (раньше по паспорту Дима был Витей Беланом - Ред.). Дед выжил на войне случайно. Их рота шла в наступление, и командир отдал приказ лечь на землю, чтобы спасти всех от немецких снарядов. Но поле оказалось заминировано... Выжил лишь мой дедушка - он не успел лечь.
ДЯДЯ БОЯРСКОГО БЫЛ РАЗВЕДЧИКОМ
Дядя Михаила Боярского Николай Александрович (актер не раз признавался, что считает его вторым отцом) прошел всю войну. Начинал рядовым пехоты, был ранен - пуля прошла в двух сантиметрах от сердца, потом стал разведчиком. Победу встретил на немецкой территории:
Маленький Миша в детстве все время спрашивал: «Сколько вы фашистов убили, дядя Коля?» А Николай Александрович в ответ только улыбался. И никогда не говорил о войне.
Всю войну прошел и еще один дядя Михаила Боярского - Павел Александрович Боярский.
Бабушка Боярского писала обоим своим сыновьям по несколько писем в день. Она была человеком религиозным и высылала сыновьям молитвы. Михаил посчитал: бабушка отправила на фронт более тысячи конвертов. И понял: это она спасла сыновей. Словно вела их обоих все четыре года войны.
А В ЭТО ВРЕМЯ
Михаил ШЕМЯКИН: «Я рос среди невзорванных мин»
Известный художник и скульптор поделился с «КП» семейной легендой
- Вы родились во время войны, в 43-м. Что-нибудь помните о том времени?
- День Победы важен для меня, сына красного конника – гвардии полковника Михаила Петровича Шемякина, кавалера шести орденов Красного Знамени, воевавшего в кавалерии в Гражданской и Отечественной войнах.
- Мой отец происходил из кабардинского рода Кардановых. В детстве потерял родителей и был усыновлен белым офицером Петром Шемякиным. В 13 лет молодой кавалерист получил от комбрига Г. К. Жукова один из первых орденов Красного Знамени, под номером 6, а через год - второй, под номером 13. Во время Великой Отечественной Г. К. Жуков уже в чине маршала наградил моего отца еще четырьмя орденами Красного Знамени. Моя мать, накануне войны окончив театральный институт в Ленинграде, ушла на фронт и два с половиной года служила в кавалерийском полку под командованием моего отца. Награждена боевыми орденами...
Я был зачат под грохот канонады, как в песне поется. А уже в 43-м году, когда я должен был появиться на свет божий, моя мама прямо с фронта была отправлена в Москву. А потом я, маленький, ехал в обозе за полком... Мы тогда вошли в Кенигсберг. И мальчишкой я рос среди касок и невзорвавшихся мин. Я много чего насмотрелся и гибель моих маленьких друзей от тех самых мин тоже видел. Это было особое детство... Поэтому у меня часто появляется образ Смерти...
- Этот День Победы, 9 мая, мне бесконечно дорог и памятен. Сегодня стены моего замка во Франции украшают портреты моего отца - кавалериста Красной Армии Михаила Петровича Шемякина-Карданова и моей матери Юлии Николаевной Предтеченской.