Визит Дмитрия Медведева в Дагестан (напомним, в четверг утром президент прилетел в Дагестан и провел в провел в Махачкале совещание) всколыхнул местных силовиков.
На время приезда президента Махачкалу буквально наводнили представители спецслужб и правоохранительных органов.
Весь центр города был перекрыт, а местные жители стали свидетелями небывалого зрелища – на центральной площади сели сразу два боевых вертолета.
Немногие махачкалинцы были в курсе внезапного прилета главы государства, решив, что в центр города в очередной раз объявлен зоной контртеррористической операции.
Как работает милиция в обычном режиме корреспонденты «КП» смогли убедиться сразу после взлета президентского борта из аэропорта Махачкалы.
С наступлением темноты все усиленные наряды стражей порядка исчезли с улиц. По Махачкале спокойно носились тонированные «Приоры» без номеров, пренебрегая такими «излишествами» ПДД, как двойная сплошная и красный сигнал светофора.
Единственных представителей ГИБДД мы нашли лишь в ночном магазине в очереди за пивом.
Между тем, в приграничный с Чечней Хасавюрт прибыла огромная следственная группа ФСБ России. «Чекисты», расследующие теракты в московском метро, отгородились мощной вооруженной охраной и завесой «тайны следствия», через которую по капле просачиваются некоторые сведения.
Уже доподлинно известно, что один из взрывов в столичной подземке совершила 17-летняя Джанет Абдулаева, вдова уничтоженного 31 декабря 2009 года «амира Дагестана» Умалата Магомедова. В ориентировке, разосланной по российским городам, она значится как уроженка села Костек Хасавюртовского района Дагестана.
Дорога в это село лежит через деревеньку Кироваул.
- Тут село поделено на две части, - рассказали наши провожатые. – Одна – ваххабитская, другая – нормальная.
- То есть здесь полсела – потенциальные боевики? – удивились мы.
- Необязательно, - пожали плечами собеседники. – Просто они ходят в свою мечеть и мало общаются с последователями традиционного ислама. Не ходят друг к другу в гости, не выдают своих детей замуж за неваххабитов… А вообще черт его знает, что у них там на уме.
Мы тормозим у «нормальной» мечети – водителю необходимо сделать намаз. Остаемся наедине с окружающей действительностью.
Добротные кирпичные дома по ту «ваххабитскую» сторону речки, невзрачные халупы с почерневшей черепичной крышей – по эту, «нормальную» сторону. Появление незнакомых людей, а тем более со славянской внешностью вызывает интерес у людей за мостом. Они собираются на том берегу и что-то громко обсуждают, разбрасываясь различными жестами в наш адрес. Но переходить мост не решаются – чужая территория.
Село Костек тоже делится на две части – новую и старую, - но уже по национальному признаку. В первом живут исключительно даргинцы, во втором – только кумыки.
Костек известен в исламском мире своими учеными проповедниками и хафизами. Здесь около 100 детей знают коран наизусть, что является своеобразным рекордом для европейской части нашего континента. Впрочем, набожностью здесь отличается лишь даргинская часть села.
|
Джанет Абдулаева была кумычкой и воспитывалась во вполне светской среде. Отец ушел из семьи, когда будущая смертница была еще совсем маленькая. Но мама девушки, Мауш, старалась все сделать, чтобы поставить на ноги дочерей.
Старшая вышла замуж и уехала в Махачкалу. А когда Джанет перешла в шестой класс, она с матерью переехала в Хасавюрт, поступив в школу №4…
- До чего дожили, уже кумычки сами себя взрывают, - возмущался лидер кумыкского национального движения Юсуп Аджиев.
Мы сидели в его бронированном БМВ, в ногах, прикладом вверх торчит автомат Калашникова.
- Нужна политическая воля властей, - говорит Юсуп. – Ведь людей, на которых нет крови, можно запросто вытаскивать из леса. Я этим занимался, пока меня поддерживали власти. 67 человек вернул, дал работу, какую-никакую зарплату. Но прошлый президент эту работу зарубил на корню.
Людей стали таскать по отделам, бить, пытать. В итоге 30 человек ушли обратно в горы и были убиты. А у нас ведь каждую весну уходит молодежь к боевикам. У них нет альтернативы. Вон, на горе село, там 27 тысяч человек живет. Работы нет, спортзала нет, футбольного поля нет… Чем им там заниматься? Я уверен, что 80 процентов людей, уходящих в лес можно остановить. Было бы желание им помочь.
- Вы к кому? – спросили нашего водителя на въезде в кумыкскую часть Котсека.
Прямо под аркой с надписью «Добро пожаловать» стояли местные бойцы самообороны во главе с участковым. Опасаясь провокаций, они не впускают в село незнакомых без веской причины.
- Гости, - лаконично ответил наш водитель-даргинец, и это прозвучало достаточно веско.
Узкие улочки, одно- двухэтажные дома, молодежь, без дела слоняющаяся по улице… На вопросы об Абдулаевой от нас шарахаются, как от террористов со взрывчаткой.
Оказывается, столичная следственная группа успела запугать местных жителей, запретив что-либо рассказывать журналистам. А с родственников и вовсе взяли подписку о неразглашении.
Мы шли по селу, как голые - ни на секунду не покидало ощущение, что нас внимательно разглядывают из каждого окна.
При этом, здесь, в отличии от многих виденных нами кавказских сел, не было глухих заборов высотой в три человеческих роста. Село жило единой общиной, целым организмом - это надежнее сторожевых псов.
И если здесь решили не говорить с чужаками, значит - слова не проронит никто.
Круговая порука, по-другому - коллективизм. Помог, как всегда, случай. Перед одним из домов, пожилой мужчина менял пробитое колесо на своем немолодом "жигуленке", мы уже раза четыре прошли мимо, и он уже поглядывал на нас, мягко говоря, неодобрительно.
Дело у него не ладилось - балонный ключ раз за разом срывался с головки закисшего болта, и стронуть его с места никак не удавалось. Заезжие чужаки предложили помощь и попросили молоток. Нам принесли молоток, молча. Так же молча, не спеша и тщательно, мы обстучали болт и вывернули его с первой попытки. Мужчина спросил нас:
- Откуда?
- Питер и Хабаровск. Журналисты.
- Что хотите?
- Поговорить с родственниками Джанет, или с теми, кто ее знал. Без фамилий и фотографий.
Мужчина посмотрел вдоль улицы в одну сторону и в другую. Улица казалась вымершей, увиденное его удовлетворило, и нас пригласили в дом. В доме было почему-то холодно и темно. На кухне, куда нас пригласили, горела только лампа кухонной вытяжки над дорогой газовой плитой. Сумрачная женщина в глухом платке надвинутом на брови, заварила нам зеленый чай, и подала его почему-то в пиалах.
- Джанет неправильно замуж отдавали. Не тем и не туда - сказал нам мужчина после первой пиалы. Мы уже поняли, что торопить и расспрашивать его не стоит. Расскажет, что захочет. Спугнем, насторожим, вообще разговора не будет.
- Без родни ее замуж выдавали, неправильно это. Одна мать воспитывала – тоже неправильно. В итоге она сделала, то что сделала, пусть ее Аллах судит, а не вы, или я. Если вы - журналисты, так и напишите. Я больше ничего не скажу, а за колесо - спасибо...
Наш собеседник хотел добавить еще что-то, но промолчал. Впрочем, мы поняли - что он хотел сказать, по контексту нашего разговора. Мы вышли из дома, и после этого сумрачного чаепития нам показалось, что на улице жарко.
- Фотографию оторванной головы мы три дня не показывали матери, - рассказал нам сотрудник администрации, попросивший не называть его имени. – Сначала показали тете, она не смогла со 100-процентной уверенностью подтвердить, что это Джанет. Может, потому что уже года два ее не видела. В итоге к Мауш приехали следователи с врачами и взяли кровь на ДНК. Но результатов пока нет.
- Вы-то сами верите, что это она? – спросили мы чиновника.
- Ну неспроста же к нам сразу 15 московских следователей приехали, - развел тот руками.
Впрочем, в хасавюртовской школе о Джанет вспоминают только хорошее.
|
- Прекрасно ее помню, - сказала одна из учительниц. – Она сейчас как раз в 11 классе должна была учиться. Но с Нового года она в школе не появлялась. Особо среди детей не выделялась, но была вполне общительная и способная. Очень хорошо читала наизусть стихи, но, кажется, она была слишком впечатлительная. Может это и сыграло роль в ее судьбе?
Как рассказали нам в хасавюртовских силовых органах, около полутора лет назад Джанет выкрали для свадьбы.
Мать поначалу тревогу бить не стала – в нынешнем Дагестане похищение невесты не самое редкое событие. Спустя некоторое время Джанет вернулась домой, сообщив о своем браке. Девушка жила то дома, то на съемной квартире, куда из леса приходил ее муж, «амир Дагестана» Умалат Магомедов.
- В 2009 году Джанет стала пропускать занятия, - говорят в школе. – Бывало по неделе, по две. Было видно, что с ней что-то происходит.
31 декабря Магомедова ликвидировали дагестанские стражи порядка. И сразу после этого Джанет была вызвана в хасавюртовский РОВД, где с нее взяли отпечатки пальцев. После допроса в милиции девушка исчезла.
Предполагается, что подельники Магомедова вывезли ее сначала в Чечню, а потом в Ингушетию, где в то время обосновался ваххабитский идеолог Саид Бурятский. Именно он, скорее всего и подготовил молодую девушку к теракту.
- Ничего общего с исламом такие люди не имеют, - заявил нам устаз (учитель-наставник) села Костек Мохамад-хаджи. – В Коране нет ни строчки о том, что можно убивать простых мирных людей. Какой бы национальности и вероисповедания они не были.
У нас нет оснований не верить уважаемым проповедникам, толкующим Коран, вот только взрывы на Северном Кавказе и в Москве говорят об обратном...