Правда, и там количество вытрезвителей стремительно сокращается. На многомиллионную Москву осталось всего два! Что случилось? Неужели пить стали меньше? Наш недоверчивый корреспондент Александр Мешков, знакомый с вытрезвителями не понаслышке, решил разобраться в этом противоречии.
Как забирали в вытрезвитель
1980 год. Москва. Станция метро «Автозаводская».
Я, беззаботный сессионный музыкант, стою в прокуренной пивной, утопая в клубах дыма, потягиваю пивко, размышляя о женском коварстве, о противоречивой судьбе России, о стагнации микроэкономики моего кармана. Меня слегка кумарит.
- Ты почему здесь куришь? - громом раздается вдруг откуда-то снизу командный тенор. Вздрагиваю, как пришпоренная лошадь. Оглядываюсь. Рядом стоит «громовержец» - небольшой, килограммов на шестьдесят, конопатый сержант.
- Для кого это написано? - он показывает мне дубинкой на табличку «Курить строго воспрещается!».
- Но ведь все курят! - оправдываюсь я, в панике бросаю чинарик на заплеванный пол и затаптываю.
- Ты!!! Ты куда бросаешь? Ты дома у себя бросаешь? - рявкнул вспыльчиво милиционер, пустив петуха, отчего у него фуражка съехала набок. - Документы!
- Слышь! Что ты прие…ся к парню! - укорил его верзила, стоящий за соседним столиком, кстати, тоже с дымящимся бычком в зубах.
- Я не с вами разговариваю! - оборвал его сержант, но уже мягче на полтона. - А ты, пьянь, пошел за мной!
И вот я в вытрезвителе. Меня уже томно осматривает волоокая фельдшерица в некогда белом халате, олицетворяющем единственный признак медицинского учреждения, и на глазок обнаруживает у меня среднюю степень опьянения. К счастью, я не сильно огорчаюсь, поскольку не впервой оказываюсь в отрезвительном заведении и по личному опыту знаю, что тут лучше всего помалкивать. Дело в том, что я по своей телесной конституции ближе к эльфу: тощ, опрятен, деликатен и поэтому во все времена был идеальной добычей работников вытрезвителей. Я не похож на грубого забияку, способного оказать сопротивление, и к тому же создаю ошибочное впечатление человека зажиточного. Посему редкий милиционер отказывал себе в радости снискать себе славу и деньги, бесстрашно доставив меня в вытрезвитель. Я смиренно снимаю свои одежды, сдаю холщевую сумку и покорно, словно ручной хомячок, иду в камеру. Камера 4х4, маленькое зарешеченное окошко под потолком, четыре койко-места, без простыней.
- А у меня сегодня день рождения! - улыбаясь во весь свой щербатый рот, объявляет мне единственный сосед, истосковавшийся в одиночестве без умного собеседника.
|
- Поздравляю! - сердечно говорю я и, накрывшись дырявым одеялом, философски засыпаю. Сквозь сон слышу, как сосед тоскливо воет: «К сожаленью, день рожденья только раз в г-о-о-о-д-у-у-у!»
В трезвяке меня ни разу не били (не за что бить смиренного). Не грабили (ничего не было). И холодного душа там не было, равно как и горячего. Но каждый мой визит в приют для опьяневших обходился мне в жуткую сумму - 15 рублей. Страшные деньги были по тем временам! На стенде возле трезвяка красовалась моя фотка. Я гордо демонстрировал ее друзьям. В ресторан, где я работал музыкантом, приходили милицейские кляузы.В конце концов я мучительно покончил с пороком и вступил в анонимное общество трезвости. В то время в стране было 1249 вытрезвителей. Они работали на хозрасчете, у них был план приема клиентов. Милиционеры, как Стахановы, перевыполняли план, мест катастрофически не хватало...
Здесь русский дух…
Сегодня в Москве осталось два медвытрезвителя: в Зеленограде - на 11 койко-мест и на 51 - в центре, в Большом Строченовском переулке, неподалеку от Плехановской академии. Ни кричащей зазывающей рекламы, ни неоновых огней, лишь неприметная вывеска возле входа указывает на то, что это вытрезвитель. В уютном зеленом дворике чисто и опрятно. На лавочке сидят доброжелательные милиционеры, скромные санитары улиц. Вызова ждут. В приемном отделении невыносимый дух - микс экскрементов, рвоты и дешевого алкоголя - нокаутирующим джебом ударяет в нос. Это смердит очередной клиент. Скромные работники отрезвления нации, нисколько не морщась, как няни Арины Родионовны, бережно и привычно разоблачают его. Сорокалетний потасканный мужик (на вид лет 65) развалился, словно наследный принц, и, похоже, находится в другом измерении, всем своим видом, а особенно запахом явно оскорбляет и порочит наше человеческое достоинство. Пьян он настолько, что пару суток, похоже, справлял естественные нужды, не прибегая к снятию штанов. Согласно действующей инструкции Минздрава, средней степенью опьянения считается состояние, когда содержание алкоголя в крови превышает 1,5 промилле.
- А у этого сколько? - спрашиваю дежурного майора милиции Юрия Меленко.
- Два с половиной!
- Это сколько надо выпить?
- Бутылки две, не меньше.
В присутствии двух понятых исследуется содержимое карманов ветхих штанов. Они удручающе пусты. Веселая тетенька-фельдшер изучает буйную голову пациента на предмет педикулеза.
- У нас есть очень эффективные средства! Медифокс! - с нескрываемой гордостью за отечественную фармакологию говорит она. (Кстати, это средство стоит дороже стоимости пребывания в вытрезвителе. Так что, педикулезники, спешите в вытрезвитель!) А наутро вам даже дадут таблетку от головы.
- А мыть его будете? - с надеждой спрашиваю я, сдерживая рвотные позывы.
- Без согласия клиента не имеем права! - отвечает майор. - По сути, мы его и забирать без его согласия не имеем права. Но он, видите, не говорит. Ну а если захочет помыться, у нас душ есть…
- Бомж?
- Прописка московская… Но сейчас всякое бывает.
Воспитательный процесс
Заглядываю в «нумера». Пьяные гости мирно спят, как после второго дня свадьбы. Лишь один не спит, в отчаянии обхватив голову. «Что я наделал! Она мне не простит!» - говорит его вид.
- VIP-персоны попадаются? - спрашиваю майора. Тот невесело смеется:
- С ними лучше не связываться.
- Постоянные клиенты есть?
- Нет. Но бывает, что за сутки одни и те же попадают по два раза. Человек протрезвится, мы его выпускаем. Он тут же у метро снова напивается.
- А вот я помню, раньше письма на производство отправляли. Фотографии смешные возле вытрезвителя вывешивали, - ностальгирую я. - А сегодня пьяниц хоть как-то воспитывают?
- Проводим профилактические беседы, - отвечает старший лейтенант милиции Наталья Зазулина, заместитель начальника вытрезвителя. Я на минуту представил, каково внимать профилактической беседе человеку, у которого колосники горят. После такой беседы он тут же у порога точно возненавидит вытрезвитель и бросит пить.
- Всякий народ попадается. Бывает, очень приличные граждане перебирают и теряют контроль, - рассказывает майор милиции Меленко. - У нас недавно одного мужчину привезли, оформили. Позвонили домой, чтобы забрали. Приехала жена, говорит: «Вы его подержите еще, а то он пьяный в драку лезет». А один бизнесмен из Белоруссии деньги крупные по работе из Москвы возил. Но ночевать в гостинице с такими деньжищами боялся. Приходит к нам, говорит: «Можно у вас переночевать?» Мы отвечаем, что не имеем права задерживать трезвого. Тогда он при нас выпивает бутылку водки. «Теперь заберете?» Мы ему поясняем, что забирать мы можем только в том случае, если гражданин своим видом оскорбляет человеческое достоинство. Тогда он на четвереньки встал и стал лаять. Пришлось забрать. Деньги в присутствии понятых описали...
Исполненный печалью, уныло покидаю приют порока. Мимо меня аж четверо милиционеров, как пажи, бережно влакут под руки мужичка в цветастых сатиновых труселях.
- Писать хочу! - стараясь говорить четко, выдает он.
- Сейчас пописаем! - успокаивают его милиционеры, сворачивают в туалет и ведут «писаньки»...
Анекдот в тему
Звонок в вытрезвитель.
- Скажите, к вам Иванова не привозили?
- Нет, пока еще не привозили.
- И не привезут, я сегодня дома бухаю, понятно?!
ЦЕНА ВОПРОСА
Стоимость услуг вытрезвителей России варьируется от 2700 рублей за человека (около 700 грн.) в Якутске до 80 рублей (примерно 20 грн.) в Перми. Таким образом, если вы хотите дешево побухать, езжайте в Пермь. А если хотите бесплатно переночевать в трезвяке, то вам прямая дорога на родину Ленина. Ульяновские и нижегородские вытрезвители принимают бесплатно. Вытрезвитель сейчас - убыточное предприятие.
В ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ
В большинстве штатов США полиция не имеет права задерживать лиц в нетрезвом состоянии, если те не совершают противоправных действий (спят на скамейке, идут пьяной походкой и т. д.), так как это считается нарушением прав человека. Такой формальный подход часто заканчивается трагически. В северных штатах зимой погибают или получают обморожение значительное количество людей. Если же лицо в нетрезвом состоянии совершает какое-либо нарушение порядка, его доставляют в полицейский участок.
В Канаде действует замечательная добрая служба «Красный нос», которая доставляет выпивших людей до места их проживания, взимая при этом плату. Если же клиент находится в стадии глубокого опьянения, его доставляют в медицинское учреждение. Подобная служба действует и в Швеции.
В Западной Европе пьяных задерживают лишь при нарушении порядка, однако существуют благотворительные службы, которые на добровольной основе могут доставить буржуазного бухарика домой. Особенно активны в холодное время года.