Она написана от лица самого Олега Ивановича. В основе книжки - его интервью разных лет вплоть до 2009-го.
НАСТОЯЩАЯ ФАМИЛИЯ - ЯНКОВЕЦКИЙ
«Я практически не помню своего отца - он был репрессирован, долго находился в заключении. Мы встретились незадолго до его смерти - в 51-м году его перевели в Саратов готовить офицеров запаса, но он был уже очень болен. Нас росло трое сыновей, маме и бабушке было сложно специально заниматься нашим воспитанием. Так что все, что меня сформировало, - это генетика, хорошая семья. Мама была русская дворянка, отец - поляк, военный, настоящий офицер, служил в Семеновском полку, дружил с Тухачевским. Фамилия его была Янковецкий, в 30-х годах немного изменилась, и я родился уже с фамилией Янковский. Бабушка была интеллигентная женщина, и когда я какого-то мальчика со двора домой приводил, она мягко говорила: «Олеженька, с ним тебе не надо дружить. У него пять лет уже нет дома». Вот эту фразу я хорошо запомнил. У нас дом был всегда - в разных городах, при любых обстоятельствах, любом материальном положении, в чужом доме или в коммунальной комнате - были традиции. Семейные традиции - это сильный позвоночник. А если позвоночник у тебя не в порядке, жизнь заставит прогнуться.
МОЙ РЕЖИССЕР - МАРК ЗАХАРОВ
На гастролях в Ленинграде я, по иронии судьбы, играл Мышкина на сцене БДТ. Выходить на сцену было безумно тревожно, ведь в зале - Захаров... У него были претензии к спектаклю, что-то доброе он сказал в мой адрес, а потом произнес фразу, с которой я жил не один год: «Переход с периферии в Москву - дело трудное. Город этот жестокий, способный разрушить любые иллюзии. Так вот, запомните, поначалу главное - не суетиться. Ничего не пытайтесь доказать сразу, с первого захода».
Когда я только пришел в театр, Марк Анатольевич наблюдал за мной, присматривался. Не вмешивался при этом в мою жизнь, почти не вызывал в свой кабинет. Однако были и важнейшие встречи. Как-то - на пятом, по-моему, спектакле «Автограда» - я, запыхавшийся после съемок, буквально влетел в наш буфет. В этот день спектакль шел вяло, и по его окончании меня вызвал Захаров. «Олег, запомните, - сказал он. - Мы вас взяли на лидирующие роли, и вы поэтому должны себя умело распределять между отдыхом и работой, кино и театром. Выход на сцену - штука не простая!» Я опешил, получив, можно сказать, удар по сознанию.
Мой переход в Москву был труден и в бытовом отношении. Пятиметровая комната в общежитии, маленький сын...
|
«Я - ЗА ПАССИВНЫЙ ОТДЫХ»
Если внешне - довольно высокий, рост у меня 182 сантиметра, но, поскольку пропорционально сложен, кажусь на все 190. Походка легкая, стремительная, чуть пружинящая. Глаза серые, со смешинками, улыбка чуть ироническая. Говорят, фотогеничен...
В школьные годы я очень серьезно увлекался футболом. Но сейчас играю только иногда, для удовольствия, как и в теннис. Форму спортивную никак не поддерживаю. У меня конституция такая. Я не хожу в тренажерные залы - просто помню себя, свой размер, вес, примерно семьдесят один килограмм, и этого достаточно.
Никто меня не консультировал, как и где одеваться. Я рано стал выезжать, поэтому, естественно, оказался в лучших условиях. Когда снимался у Тарковского в Италии, гонораром пришлось с государством поделиться, но тем не менее и эти деньги были фантастические. Одел и сына, и жену, мой вкус долго определял внешний вид моей семьи. Потом, конечно, появились другие возможности. Обожаю Армани, Черутти. Мы не настолько богаты, чтобы покупать дешевые вещи...
Когда приближается выходной день или отпуск, мучаюсь, чем бы занять и себя, и семью. Я вообще-то не турист, и на Байкал с рюкзаком - этого от меня не дождешься. Я за пассивный отдых. А подводного плавания, рыбалки, охоты - я никогда не любил. Обожаю стричь газон на даче, а потом сидеть в кресле-качалке и пить кофе... Конечно, люблю бывать за границей. Мне всегда уютно в Италии. Еще я без ума от Парижа. Люблю просто сидеть на площади в Венеции или Париже и наблюдать за нравами - это самое любимое мое времяпрепровождение.
А вот хобби у меня нет. Я - актер. Это и профессия, и хобби - все вместе...