В 2005 - 2006 годах останки Деникина, Ильина, Шмелева были перевезены из-за границы и перезахоронены в России. Причем памятники на их могилах установлены на личные средства премьера Путина.
Поклонившись могилам, Путин тихо произнес: «Трагическое время, героические люди». И, обращаясь к тем, кто пришел с ним в этот день на кладбище (в числе этих людей была и я), заметил, что захороненные здесь герои были настоящими государственниками. А потом вдруг обернулся ко мне, шедшей за ним по пятам:
- Вы читали дневники Деникина?
- Нет, - призналась я. - Но обязательно прочту.
- Обязательно прочитайте, - посоветовал Путин. - Деникин рассуждает о большой и малой России, Украине. Он пишет, что никому не позволено вмешиваться в отношения между нами, это всегда было делом самой России. Также Деникин при всем его нетерпимом отношении к cоветской власти считал, что даже думать о расчленении России - это преступление, что недопустима «балканизация» России. К таким идеям Деникин был особенно нетерпим.
Путин в тот день признался, что чтение воспоминаний генерала полностью изменило его «видение Деникина в истории».
Я прочла мемуары Деникина «Очерки Русской Смуты», «Путь русского офицера». И поняла, почему мысли генерала произвели столь сильное впечатление на Путина. Во-первых, многие рассуждения генерала созвучны усилиям и стремлениям нынешней российской власти. Не допустить распада России, на что ее толкали недруги в 90-е и пытаются сейчас. Не позволять никому решать за нас, в том числе в отношениях с Украиной и другими соседями. Стремление видеть Россию сильной державой, укреплять армию и государство. Во-вторых, в мемуарах отражены удивительная личность самого генерала, трагедия и мужество настоящего русского офицера, его патриотизм - не в пафосном, а в исконном, даже каком-то генетическом значении. Предлагаю вам цитаты из воспоминаний Антона Ивановича Деникина.
«Я не приемлю ни петли, ни ига!»
О ЦАРЕ
|
«Вошел государь. По природе своей человек застенчивый, он, по-видимому, испытывал немалое смущение во время большого приема. Подошел наконец ко мне. Я назвал свой чин и фамилию. Раздался голос государя:
- Ну а вы как думаете устроиться?
- Жду решения Вашего Императорского Величества.
Государь повернулся вполоборота и вопросительно взглянул на военного министра.
- Этот офицер, Ваше Величество, не причислен к Генеральному штабу ЗА ХАРАКТЕР.
Государь приветливо кивнул и пошел дальше. У меня от разговора, столь мучительно жданного, осталось на душе и разочарование… в «правде воли монаршей». (Деникин трижды встречался с Николаем II. Не раболепствуя перед царем, генерал скорее сочувствовал императору. - Авт.).
***
«Мы, вы, буржуазия, самодержавие - это все равно. Дайте народу грамоту и облик человеческий, а потом социализируйте, национализируйте, коммунизируйте, если… если тогда народ пойдет за вами».
***
«Считаю одинаково возможным служить России при монархии и при республике, лишь бы знать уверенно, что народ русский желает той или другой власти. Народ сам скажет, чего хочет. И скажет с такой силой и единодушием, что всем придется только преклониться перед его державной волей». (Генерал был уверен, что народ России сам достоин решать свою судьбу.)
О РЕВОЛЮЦИИ
«Тяжко на душе. Чувство раздваивается: я ненавижу и презираю толпу - дикую, жестокую, бессмысленную, но к солдату чувствую все же жалость: темный, безграмотный, сбитый с толку человек, способный и на гнусное преступление, и на высокий подвиг!»
***
«Большевики с самого начала определили характер гражданской войны: истребление. Советская опричнина убивала и мучила всех не столько в силу звериного ожесточения, появлявшегося во время боя, сколько под влиянием направляющей сверху руки, возводившей террор в систему и видевшей в нем единственное средство сохранить власть. (Деникин был непримирим к большевикам.)
ОБ АРМИИ
«Шли небольшие колонны - все, что осталось от великой некогда русской армии… Шли стройно. Офицерские шинели, штатские пальто, гимназические фуражки; в сапогах, валенках, опорках… Ничего - под нищенским покровом живая душа. В этом - все».
***
«1 января 1919 года я отдал приказ: «Четырнадцать месяцев высокого подвига Добровольческой армии. ...Горсть смелых людей бросила вызов разрушителям родной земли. Сквозь ужасы войны, сквозь злобу и ничему не научившихся врагов своих Армия пронесла чистой и незапятнанной идею Единой Великодержавной России. Подвиги Армии безмерны. И я, деливший с нею долгие, тяжкие дни, горе и радость, горжусь тем, что стоял во главе ее».
ОБ УКРАИНЕ
«Как и везде в русской армии, национальные перегородки в офицерской да и в солдатской среде стирались совершенно, не отражаясь вовсе на дружном течении полковой жизни. В военном быту отсутствовало совершенно понятие «украинец» как нечто обособленное от понятия «русский».
***
«Между польским командованием и петлюровским было заключено перемирие. Начаты переговоры о «союзе»… Этот «союз» имел целью отделение Польши от России буфером в виде вассального государства - «Украины - страны плодородной, богатой углем и заграждающей России столь важные для нее пути к Черному морю». ...С русской национальной точки зрения поступок начальника Польского государства Пилсудского не может не вызвать глубочайшего возмущения».
|
«Никогда никакая Россия - реакционная или демократическая, республиканская или авторитарная - не допустит отторжения Украины. Нелепый, безосновательный и обостряемый извне спор между Русью Московской и Русью Киевской есть наш внутренний спор, никого более не касающийся, который будет разрешен нами самими». (Очень актуально, учитывая стремление некоторых сил в мире рассорить Украину и Россию.)
***
«Нельзя смешивать СССР с Россией, советскую власть с русским народом, палача с жертвой. Если война начнется против России, для ее раздела и балканизации (Украина, Кавказ), или для отторжения русских земель, то русский народ воспримет такую войну как войну Отечественную».
О НЕДЕЛИМОЙ РОССИИ
«Когда был взят Екатеринодар, я послал Кубанскому атаману телеграфное извещение: «Трудами и кровью Добровольческой армии освобождена почти вся Кубань. Я уверен, что Краевая Рада не порвет сыновней зависимости от Единой, Великой России». (Еще в 1919 году генерал предостерегал от «парада суверенитетов», которому власть в начале 90-х даст зеленый свет.)
***
«Добровольческая армия от души приветствует мысль собирания русской земли… России нужна сильная, могучая, единая армия. Добровольческая армия поставила задачей воссоздание Единой Великодержавной России».
***
«Я признаю злейшими врагами России державы, помышляющие о ее разделе. Считаю всякое иноземное нашествие с захватными целями - бедствием. И сопротивление врагу со стороны народа русского, Красной армии и эмиграции - их повелительным долгом». (Это «приказ» генерала Деникина во время гитлеровской оккупации.)
***
«За шесть с лишним лет двух войн, за время русской революции я достаточно часто смотрел в глаза смерти. Но когда я подумаю о том страшном несчастье, когда поверженную в прах и раздерганную в клочья Родину нашу на предстоящем судьбище народов некому даже защитить, мне хочется рыдать от тяжкой, невыносимой боли… Ее - Родную нашу, любимую, больную - мы должны поднять на плечи, должны донести до международного судьбища, чтобы там она могла хотя тихим и слабым голосом сказать, что требует русский народ. Да, требует! Ибо я верую и исповедую, что великий русский народ, оправившись от болезни, стряхнув наваждение, станет вновь той страшною силою, которая никогда не забудет ни тех держав, что в дни его несчастья любовно и бескорыстно поддержат его, ни тех, кто с небывалой жестокостью и эгоизмом высасывали из него последние соки и толкали в бездну анархии. Но для этого нужна единая власть и единая вооруженная сила…» (Эти мысли были у Деникина в мучительном 1920 году, накануне прощания с Россией.)
ИЗ БИОГРАФИИ
«Путь русского офицера»
Антон Иванович Деникин родился в 1872 году в семье майора царской армии. В Первую мировую войну Деникин уже был генерал-майором. В Гражданскую - главнокомандующим Добровольческой армии, затем главкомом Вооруженных сил Юга. В 1920 году Деникин вынужден был покинуть Россию. Позже он напишет: «Когда вышли в море, была ночь. Только яркие огни, усеявшие густо тьму, обозначили берег покидаемой русской земли. Россия, Родина моя…» Уезжал он без денег. В царских ассигнациях и керенках его наличные в пересчете составляли всего 13 фунтов стерлингов. А на его иждивении были девять человек - его родные, дети генерала Корнилова и дочь одного из офицеров.
Все, кто знал Деникина в России, говорили, что всю жизнь он жил только на свое небольшое жалованье, а мундир его был «потерт и застиран». В эмиграции он носил свою старую военную форму и дешевую клетчатую кепку.
Умер Деникин от разрыва сердца в 1947 году на 75-м году жизни в американской больнице. Последними его словами были: «Вот, не увижу, как Россия спасется»…
Деникин хотел быть похороненным в России. Его желание исполнено.