Цены для паломников-хасидов постоянно растут, а отношения с местными - накаляются
Каждый год десятки тысяч паломников-хасидов со всего мира съезжаются в Умань, чтобы помолиться на могиле своего святого - цадика (мудреца) Нахмана Брацлавского. По преданию, Нахман (внук Израэля Бешта, основоположника учения еврейских ортодоксов - хасидизма) завещал похоронить себя в Умани, в память о евреях, погибших здесь во время польско-украинских войн XVII века.
Хасидов охраняет 500 милиционеров
На могиле цадика хасиды встречают еврейский Новый год (Рош-а-Шана) и Судный день (Йом Кипур). Десять дней между этими двумя праздниками они постятся и молятся - считается, что в эти дни Бог «расписывает» судьбу для каждого еврея на будущее, и скромное поведение является залогом успеха в следующем году.
Рош-а-Шана в этом году пришелся на 12 сентября. В этот день в Умани лил проливной дождь, дул сильный ветер. Несмотря на отвратительную погоду, хасиды вместе со своими детьми по грязи и лужам, падая и поднимаясь, спешили к святому месту, чтоб начать молиться.
Могила цадика находится внутри синагоги на улице Пушкина. Вся территория вокруг в радиусе с полкилометра огорожена милицейскими кордонами. Неевреев внутрь почти не пускают. Причина очевидна: чтобы не возникало конфликтов. Милицию в эти дни командируют в Умань из трех соседних областей, всего охраняет паломников 500 человек.
Для своих все дешевле
Все жилье в округе сдано еще за пару недель до начала праздника. Цены в этом году кусаются больше, чем в прошлом (квартира в удаленном от могилы цадика районе в прошлом году стоила 250 долларов в сутки, в этом - 400 минимум).
- Деньги в этот праздник мы зарабатываем хорошие, - говорит Леонид Иосифович, владелец одной из квартир. - Но расходы на ремонт после их проживания тоже огромные. Им ведь запрещено в этот праздник делать какую бы то ни было работу. Нельзя включать свет, мыть посуду, выносить мусор - нельзя, простите, даже смывать воду в туалете. Представляете, что творится в квартирах, когда они выезжают? Кроме того, многие, особенно молодежь, все портят, причем сознательно. Бьют окна, ломают кровати, срывают обои. Вот только что чуть не сожгли одну из квартир. Вырвали кран у газовой плиты и разожгли огонь. Я не понимаю, как вообще можно вырвать его?
Впрочем, наши тоже в обиду себя не дают. Вокруг гетто - полным полно раскладок с товарами первой необходимости. За бутылку «кока-колы» доброжелательная бабушка Маша просит с меня 20 гривен.
- Почем сигареты? - интересуюсь у нее.
- 2 доллара, - отвечает продавщица, потом присматривается и просит: «А ну-ка приподними кепку! Для своих - 3 гривны».
Два человека на 20 тысяч
Спрашиваю у одного из «беркутов»:
- А как обстоит дело с воровством, драками и другими конфликтами?
Милиционеры отшучиваются, но наблюдательные торговцы рассказывает, что бывает здесь разное.
- Час назад у одного из «них» мобильный телефон украли. Вор убегал, а милиционеры его остановить и не подумали, спокойно пробежал мимо них, - рассказывает грузчик Андрей.
Говорят также, что разборки местных с прибывшими паломниками тоже встречаются нередко. Если инцидент происходит вне зоны отцепления, милиция просто старается не обращать внимания на происходящее.
Среди паломников есть подростки, которые объединяются в небольшие группы и хулиганят - бьют витрины, обливают прохожих. Причем украинскую милицию не боятся. Кого хасиды действительно боятся, так это представителей израильской полиции. Каждый год вместе с паломниками полицейские приезжают в Умань. В этом году следить за 20 тысячами ортодоксов прислали всего двух человек.
На могиле цадика нас забросали камнями и бутылками
Мы более двух часов пытались прорваться к знаменитой могиле. Журналистов и фотографов пускать внутрь категорически отказываются. Тем не менее нам удалось увидеть самое святое для хасидов - один из древнейших свитков Торы. Его как раз извлекали из серебряного футляра, когда мы все-таки пробрались внутрь «запретной» синагоги. Свиток написан на специально выделанной коже, его цена составляет около 2 миллионов долларов.
Внутри синагоги оказалось не меньше сотни человек. На нас они смотрели с удивлением, как на белых ворон, а когда увидели объектив фотокамеры, стали бросать камни и бутылки. «Беркуту» пришлось эвакуировать нас в прямом смысле слова.
- Не все паломники одинаково агрессивны, - объяснял один из офицеров «Беркута». - Есть очень много жизнерадостных и доброжелательных людей. И настроение у них меняется после наступления Нового года - они становятся общительными, спокойно фотографируются. А вообще, у них свои традиции, у нас свои - и нужно уважать друг друга.