"Я остаюсь, чтобы жить"
Жить в Донецке сейчас совсем не просто. Ощущение тревоги, опасности. Пустые улицы, заколоченные двери, неработающие светофоры и темные окна многоэтажек по вечерам.
Уезжать из города люди начали еще во время первых мартовских митингов. В июне поток переселенцев с востока вновь возрос. В июле затих и он - все, кто хотел уехать, уже уехали. Остались самые стойкие. Как поется в известной песне - "Я остаюсь" Анатолия Крупнова, написанной в начале 90-х. Ее исполняли и "Неприкасаемые" с Гариком Сукачевым, и Диана Арбенина. Сейчас это своеобразный гимн дончан, которые решили "остаться там, где хочется быть".
|
Федор Гапоненко, шоумен, директор радиостанции, экс-КВНщик: "Я родился здесь и живу в квартире, из которой пошел в 1-й класс"
Федор - бездонный источник оптимизма. КВНщик, комедийный актер, даже сейчас в эфире МЕГА-радио его голос заставляет горожан улыбаться. Он - история Донецка, его гордость и, конечно же, позитив. Несмотря на сложные времена, Федор не собирается уезжать.
- Это странно, но я не могу себе сформулировать, почему я еще здесь, - признался он. - Понимаю: опасно, война, да и дети и внуки, которые давно живут за границей, уговаривают, даже требуют немедленно переезжать к ним. Но у меня работа. Даже самому не верится, что в этих условиях наше радио продолжает работать. Знаете, мне пошел шестой десяток, и я уверен: уезжать нужно один раз. Но я к этому еще не готов. Тут мой дом. Я родился в Донецке и сейчас живу в квартире, откуда пошел в первый класс. Так что пока я могу тут жить и пока есть на что, я буду тут.
|
Виктор Бурдук, президент Гильдии кузнецов Донбасса: "Проведу кузнечный фестиваль, даже если буду тут один"
Для Донецка он особый человек. Именно Бурдук основал всемирно известный Парк кованых фигур, который насчитывает уже несколько сот настоящих шедевров кузнечного дела и который стал любимым местом отдыха горожан. А в сентябре мастер проводит тут Кузнечный фестиваль уже 16 лет. В Донецк едут кузнецы со всего мира, чтобы на глазах у зрителей создать очередной шедевр и оставить его городу на память.
- Если буду жив, и в этом году проведем, - рассказал "Комсомолке" Виктор. - Для меня уже только это - весомый повод остаться. Гостей со всего мира мы вряд ли сможем собрать, но даже если я тут буду один, все равно выйду на площадь парка с горном и буду ковать. Хотя я все-таки надеюсь, что удастся собрать хотя бы местных.
Этот фестиваль мы в любом случае посвятим миру. А иностранным коллегам предложили в качестве традиционных подарков прислать нам кованых голубей мира. Многие уже откликнулись.
Такие символы мира от мастеров мы поселим в Парке кованых фигур - они должны спасти Донбасс!
То что он будет тут до последнего, Виктор Бурдук решил давно. Ведь у него тут производство, работники.
- Я не смогу сказать им, что оставляю их без работы, потому что уезжаю, - говорит кузнец. - Пока я могу платить людям зарплату, я буду это делать. Да, многие действительно разъехались. Я был вынужден отправить и свою семью подальше от войны. Но сам буду здесь.
|
Дмитрий Халаджи, силовой жонглер, многократный рекордсмен Книги рекордов Гиннесса, актер: "Тут моя Родина, этим все сказано!"
Дмитрий успел пожить в Америке больше года, провел несколько месяцев в Киеве на съемках и объездил всю страну с цирковой труппой. Но каждый раз возвращался обратно - в городок Комсомольское Донецкой области, где вырос.
- Сейчас нет культа слова "Родина", но для меня именно в этом слове тысяча причин, по которым я не могу уехать, - объясняет Дмитрий. - Сейчас я на гастролях в Крыму, но уже на следующей неделе возвращаюсь домой. В Комсомольском осталась моя семья - жена и дочь.
Конечно, сердце разрывается от переживаний. Звоню им каждый час. Они держатся молодцом - ни разу не сказали, что им страшно. В нашей семье нет планов паковать чемоданы, мы даже не обсуждаем такие варианты. Но если и в моем родном городе начнется жестокая кровавая война, я как мужчина и глава семьи обязан буду перевезти свою семью в безопасное место. А пока молюсь за мир и за то, чтобы война закончилась и нам не приходилось выбирать: Родина или безопасность.
|
Игорь Брага, представитель почти 300-летней шахтерской династии: "Мы коренные-коренные, куда ж поедем?"
Игорь Александрович - горняк уже в третьем поколении, за плечами - 22 года подземного стажа, словом, мужчина не робкого десятка. Но и он признается: стало неуютно, когда на улицах появились люди с автоматами.
- Так жалко погибших пацанов и с той, и другой стороны, и мирных жителей. Моя жена учительница, так она переживает, как этой осенью начнется учебный год, как учить детей и будет ли кого учить… - сокрушается шахтер. - Мои родители живут на Петровке (район Донецка, недавно попавший под обстрел. - Авт.). Я вырос во дворе, который находится рядом с той шахтой, куда попал снаряд (8 июля. - Авт.). Сам дом не пострадал, только стекла повылетали. После этого сразу же перевез мать с отцом к сестре в центр города. Родни у нас много, но все здесь, в Донецке. Мы ж коренные-коренные, куда нам ехать?
Надеемся, что те, от кого зависит прекращение войны, договорятся между собой и Донецк не разрушат.
|
Владислав Седнев, доктор медицинских наук, профессор, заведующий лабораторией НИИ судебных экспертиз: "Мой друг Донецк болеет, как я могу его бросить?"
Специалистов уровня психиатра Седнева в Донецке, да и во всей Украине - можно по пальцам пересчитать. И ряд университетов, в том числе российских, "пользуясь случаем", готовы переманить его в свои ряды. Но Владислав Владимирович всем вежливо отказывает.
- Я не знаю, что заставит меня уехать. Мне этот вопрос задают многие друзья. Вот представьте, у вас заболел старый друг. Достаточно близкий, вы вместе были не один десяток лет, вы на него злились, ссорились-мирились, но все-таки были вместе. И вот теперь он болен и не ясно даже, выживет ли он. Как же вы уедете и оставите его одного? Вот и у меня с Донецком так, - объясняет Седнев.
Боевая обстановка уже внесла свои коррективы в быт доктора. Говорит, поставил машину в гараж, после того как на его глазах у человека отняли автомобиль. Ездит на общественном транспорте и удивляется переменам в людях: как ни странно, они стали вежливее, спокойнее, осторожнее в бытовых высказываниях.
Но семью, как и многие, доктор все-таки вывез из осадного Донецка.
- Они женщины, им можно бояться, - делится доктор. - Хотя боязно и мне. Как спасаюсь? Мы с моим таким же сумасшедшим другом, как и я (он заведующий кафедрой криминалистики), погрузились в работу. При этом не отказываю себе в прогулках по своим любимым местам в городе.
