К вам гости из 1937-го?
Из-за занавесок соседи тревожно наблюдали за растворяющимся в сумраке ночи «воронком». И крестились на календарь, на котором - не 37-й год прошлого столетия, а 2010-й. И красная дата - 9 Мая.
Обратно Василий не вернулся ни в тот день, ни на следующий. Лаврентий Павлович Берия мог бы гордиться способными наследниками…
О серийных задержаниях и милицейском беспределе в Днепропетровской области читатели «Комсомолки» уже знают из публикаций в пятничном и субботнем выпусках. Желающие обновить хронику событий могут это сделать на сайте газеты по адресам: /daily/180610/232118/ и /daily/190610/232245/.
Историю, которую сейчас расскажем, иначе как дикой назвать невозможно. Даже если поверить следствию, будто потерпевшая - экс-бухгалтер Южного горно-обогатительного комбината (ЮГОКа) Нина Козловская - действительно была похищена до 6 мая, то совершенно очевидно, что охранник-водитель Василий Долина в этом участвовать не мог, ибо впервые увидел Козловскую утром… 7 мая. Впрочем, это не помешало засадить Долину за решетку якобы за похищение. Хотя в то время, когда, по версии следствия, на Нину Ивановну оказывали «давление и принуждение», ни экс-бухгалтер не знала охранника, ни он ее. Впервые они мельком встретились лишь 7-го утром. Без всякого «давления» Козловская попросила отвезти на автомобиле дочь в университет. При этом и у самой Козловской, и у ее дочери были мобильные телефоны. Если даже допустить, будто похитители держали Нину Ивановну за руки - ничто не мешало дочери экс-бухгалтера сообщить по «102» о том, что неизвестные дяди держат маму взаперти.
Тем не менее уголовное дело до сих пор не закрыто, а следствие утверждает, будто в составе организованной группы Василий Долина принуждал Нину Козловскую к подписанию финансовых документов на перечисление крупной суммы денег. Не надо быть проницательным, дабы догадаться: Василий и понятия не имеет, как выглядит платежное поручение и в каком месте его подписывают. Для этого достаточно лишь минуты три поговорить с ним!
Очевидное неочевидно лишь следствию и прокурору Кривого Рога, с чьей санкции отнюдь не молодого человека бросают за решетку.
Об этом сейчас поподробнее. Думается, бесхитростный рассказ еще одного узника ЮГОКа и его супруги прояснит многое.
Знакомимся с Василием Долиной. Ему 47 лет, живет в Днепропетровске.
«ВЕЩДОКИ» ИСКАЛИ ДАЖЕ В САХАРНИЦЕ И В КАРТОШКЕ
По самой окраине Днепропетровска, аж за аэропортом, петляет богом забытая дорога. Когда-то здесь была воинская часть, окруженная времянками той поры. Войска уехали - времянки остались. Дорога упирается в последний домик. Деревянные стены, обложенные снаружи в один кирпич, того и гляди развалятся.
Этот одноэтажный барак громко называется общежитием. Все здесь общее - кухня, туалеты с утренними очередями. Общие на всех проблемы с душем. В холодное время года обитатели общаги ездят мыться в город к родственникам и друзьям. Чуть потеплеет, греют воду и плещутся на кухне.
Общие тут радости и беды. Здесь вместе смеются и плачут, а новости мгновенно становятся достоянием длиннющего коридора. Дверь, дверь, дверь… Под каждой тапочки или туфли - признак, по которому безошибочно определяют, дома ли хозяева...
Надо ли объяснять, что жильцы общежития - простые трудяги, не самые обеспеченные люди Днепропетровска, а власти, кажется, вообще позабыли, что здесь живут люди. Поэтому весть о том, что в День Победы в общаге появились странные гости, облетела весь барак. Ночью в дверь, за которой готовились ко сну Василий Долина и жена его Зоя, настойчиво постучали…
Включаю диктофон и слушаю Василия Григорьевича с Зоей Ивановной. Василий вспоминает о мрачных событиях скупо и сдержанно. Зоя эмоционально сыплет местным суржиком, перемешивая русские слова с украинскими. Оба как бы дополняют друг друга, перебивая. Удивительно гармонично в этой, казалось бы, разной паре сплетаются взаимные забота и любовь. Они еще не отошли от беды, разделившей их жизнь на «до» и «после»…
Первой говорит Зоя Ивановна:
- Ми вже лягали, коли постукали в двері. Було без п'ятнадцяти десять ночі. Я вийшла. Запитують: «Батько вдома?» Кажу: «Так».
- Зашли два вооруженных «беркута» и четверо в гражданском, - подключается к рассказу Василий. - Представились следователями из Днепропетровска и Кривого Рога. У вас, говорят, должны быть какие-то документы, подписанные Козловской. Мол, для меня же будет лучше отдать добровольно.
Как я потом узнал, Козловская - главный бухгалтер ЮГОКа из Кривого Рога. Недавно я охранял ее по договору с нашей охранной фирмой. Фамилии не спрашивал. Сказали только, зовут Ниной Ивановной - мне достаточно. Мое дело баранку крутить. Я ж водитель. Какие у меня разговоры с охраняемым лицом?
Отвечаю ночным гостям: «Никаких документов у меня нет. Разве служебное удостоверение?» В ответ усмехаются: «Не то. Значит, обыск делать будем, потому как подозревают вас в вымогательстве в особо крупных размерах», - тычут в лицо какую-то бумажку. Я такие слова только в кино слышал. Растерялся. Лишь спросил: «Какое вымогательство?.. Ну, коль бумажка есть, ищите», - ругаться с ними, что ли?
…С обыском явно старались, заглядывали даже туда, куда и тараканы нос не кажут. Тем временем допрос Долины продолжался.
- Один спрашивает: «В Кривом Роге были?» - «Да, - отвечаю, - в командировке. Сегодня в 7 утра вернулся». - «Говорите правду: вымогали у Козловской деньги, она подписывала перевод на большую сумму?»
А я откуда знаю? Объясняю: «Нину Ивановну видел всего два раза. Никаких бумажек та при мне не подписывала. Я ж в больницу ее возил». Перебивает: «Нет, у вас сговор был, и вы вымогали!» Еще называет какого-то Барабанова, с которым у меня якобы этот сговор был. А я такую фамилию вообще впервые слышал. Следователь бодро так говорит, мол, не беспокойтесь, двое ваших уже сидят. Это он кого приободрил - себя? И объясняет, дескать, надо ехать в Кривой Рог и там все повторить. Так и сказал: «Все расскажете, и отпустят. Завтра будете дома». Ничего себе, думаю, это ж почти полтораста километров от Днепропетровска. Пожалел то есть милиционеров, приехавших из такой дали.
…Надо видеть законобоязненного Василия Григорьевича, никогда не имевшего столь тесного контакта с милицией, чтобы понять: был он шокирован происходящим.
- Хорошо, - говорю. Оделся и направился к двери.
Зоя Долина более эмоциональна. Она до сих пор помнит каждую деталь обыска.
- О-о-ой!.. Не знаю, що це витворялось. Я була в такому шоці! Як Васю забрали, втратила сознаніє. Син бігав біля мене всю ніч. Ті, що прийшли, шукали скрізь. Були в мене коробки - син з невісткою подарували чайний сервіз. Все думала, може, сину згодиться - так і стояв упакований. Вони витягли коробки з серванту, розірвали їх, чашки повитягували, заглядували, може, там щось сховано.
Картопля в пічці стояла - винули, перетрусили. Пошукали в сахарниці. Побачили зошит з кулінарними рецептами - взяли і його. Навіть в підвал під кімнатою залізли. Я казала: нічого там, окрім консервації, нема. Все одно попереворачували. Забрали Васіни паспорт, мобільний телефон, посвідчення з фірми. Попередили: «Не приведи боже комусь подзвоните. А кому я буду дзвонити, кому жалуваться? Також забрали й мій телефон, стару мобілку сина. Кажу їм: в сина ж поламаний, його й зарядити не можна. Лежить тут, й годі. То вони, як поїхали, мій телефон віддали, а інші прихопили з собою. Шкода батькова телефона - роки три назад за нього 500 гривнів віддали. Та не в цьому справа. Я ж після тюрми волнуюсь, щоб з Васею нічого не сталося. А подзвонити й запитати, що воно й як, не можу. Тепер новий купляти? - не то утверждает, не то спрашивает у меня Зоя Ивановна.
Не знаю, что ответить, могу лишь написать: милиция, отдайте телефон людям! Для их бюджета покупать еще один - накладно! Спрашиваю:
- Зоя Ивановна, соседи, наверное, вопросы задавали?
- Як вже вони з Васею поїхали, мене до тями привели й почали запитувать: що сталося, чого вони по Васю прийшли, куди його повезли? А що я можу відповісти, як сама нічого не розумію… Ми з сусідами 20 год разом живемо, майже родичі стали. Вони нібито виправдовуються, мовляв, ти ж вибачай, Зоя, не винуваті ми, що нас оцими по-ня-ти-ми погукали. Он, бачите, двері подалі? Звідти сусідку й запросили…
За все життя стільки не плакала. Де чоловік, що з ним, чи не хворіє у тюрмі?.. Невістка з сином разом з нами живуть. Невісточка теж плакала. А їй неможна, бо дитинку жде…
ЭТО НЕ ЦИРК, ЭТО - МИЛИЦИЯ…
- Приехали в Кривой Рог около двух ночи, - продолжает Василий Долина. - До утра просидел возле какого-то кабинета в городской милиции. Часов в 10 пришел следователь Цымбаленко, и я повторил ему все. Рассказал, что в первый раз увидел Нину Ивановну 7 мая. Она попросила, чтобы я отвез в институт ее дочку. А 8 мая отвозил Нину Ивановну в больницу на капельницу. Ждал час-полтора. Забрал из дома где-то около 8.15 и привез обратно примерно в полдвенадцатого дня. Она села в машину, сказала «здрасьте», а вышла - «до свидания». Еще сказала, что сегодня машина не понадобится. Все! Больше не видел и не общался. Следователь записал, помолчал и добавил: «Лично я не вижу никакой вашей вины, но кто-то ж отвечать должен».
- Ти скажи, як було на самом дєлє, - перебивает Василия супруга. - Слідчий сказав: «Бачу, що ти невинуватий, але «зверху» наказали, щоб хтось сидів.
- Ну да, так и было. Помню, прождал весь день голодный, потому что не завтракал, не обедал и не ужинал. Часов до 12 ночи следователи с кем-то совещались. 11 мая (напомним, из дома Долину забрали ночью 9-го числа. - Авт.) примерно в час ночи поместили меня в камеру. Позже узнал, в этот же день из Никополя привезли еще одного водителя и тоже посадили. Следователь-женщина сказала, будто нас подозревают в вымогательстве и задерживают на трое суток. Спрашиваю: «На каком основании?» Она: «У нас есть доказательства». - «Какие? За что задержали меня? Не вижу причин». - «Зато мы видим», - и добавила: «Понадобится - можем и до двух месяцев здесь держать».
Так и получилось, как пообещала. Сначала продлили срок до 10 дней. А потом, как нам сказали, на 2-3 месяца. И перевели в тюрьму.
…Недоумеваю: вся полезная информация от Василия укладывается в две минуты рассказа. И потому интересуюсь:
- О чем же почти месяц, пока вы были под арестом, расспрашивали?
- Практически каждый день вызывали и задавали те же самые вопросы. Ничего нового. Разве что водили на опознавание и очную ставку с ЮГОКовской главбухшей.
Зоя Ивановна перебивает мужа:
- Я лічно приїздила до Кривого Рогу і на допросах присутствувала. Тільки ж мене в кабінет не пускали. Так я стояла біля дверей й оцими ушами чула, як ця Козловська казала: ніяких претензій до мого чоловіка не має і бачить його в другий раз. Оце я чула, тому що двері відкриті були.
- Так и было, - подтверждает Василий. И продолжает: - За 47 лет я в ТАКОЙ милиции ни разу не был. А тут: «К стенке - лицом!» Просил конвоиров хотя бы объяснить, как себя вести, я ж их правил не знаю. Объяснили и в камеру посадили. Трое нас там сидело. Вот когда перевели в тюрьму (СИЗО), там уже было 22 человека в камере. Вчетвером спали на одной койке второго яруса. Еще клопы всего покусали. Кормежка была такая, что по трое-четверо суток не ел. Я не избалованный, но такое есть невозможно.
Зоя Ивановна вздыхает:
- Кожен день на наїздишся, це ж - Кривий Ріг, майже півтораста кілометрів. Маршруткою - 2,5 години. Та й робота в мене. Кожна поїздка - 70 гривнів тільки на дорогу. А ще й Васі поїсти треба купити, сготувати. Було, повезла передачу в суботу, а в тюрмі - вихідний. Мусила все везти обратно. Дорогою продукти спортились - самі бачите, яка спека. Дома тихенько поплакала та й викинула.
…Хотел, было, написать что-то про цирк, но понял: это не цирк, а беспредел. Да и клоуны погоны с пуговицами и гербом страны не носят. Это - наша родная милиция, на содержание которой ежемесячно из зарплаты того же Василия вычитают чувствительную сумму.
28 мая Апелляционный суд Днепропетровской области рассудил: цирк - отдельно, а следствие - отдельно. И освободил всех обвиняемых под подписку о невыезде. К вечеру адвокат привез в Кривой Рог судебный вердикт и забрал в Днепропетровск всех горе-арестантов.
- А в полдвенадцатого ночи он позвонил и сказал, что надо к 9 утра приехать в МВД области за паспортами, - продолжает Василий. - Приехали вовремя, но впустили в помещение лишь в полтретьего. Потом еще до вечера продержали и объявили: мы опять задержаны. Надели наручники и увезли.
- Я там все врем'я була і все бачила, - подключается Зоя Ивановна. - Приїхали дванадцять чолов'яг в масках, з пістолетами. В мене аж серце захололо. Бачу, виводять їх по одному в наручниках, тримають за руки. Нам кричать: «Не підходіть!» Відсторонюють. Оце, кажу собі, привезла чоловіка за паспортом та й знов віддала. Майже не дали нам нічого сказати один одному. Вася тільки крикнув, щоб привезла щось переодягтися. Бо приїхав він у брючках, у чистенькій рубашці. Я бігом додому, взяла одяг й майже о 12-й ночі повернулась до УВС. Сказали, приходь завтра.
Зранку знов нічого не прийняли, буцімто відвезли їх кудись на допрос. Поїхала, куди сказали, а там руками розводять: нікого до них не привозили. І радять: їдьте, тітко, обратно. А це майже інший бік міста, по ту сторону Дніпра. Повернулась, а вже йде допрос. Виявилось, нікого нікуди не відвозили, просто обманули мене. Так пробігала, доки їх повезли до Кривого Рогу, бо дніпропетровська прокуратура відмовилась дозволити затримання. Вже 1 червня о 12-й був призначений суд. Найняла машину й поїхала до Кривого Рогу. Спочатку суд перенесли на третю годину дня, потім - на четверту. Ще майже чотири години розглядали справу. Врешті-решт суддя виніс рішення відпустити під підписку про невиїзд. Машина ждала. Забрала я Васю та й бігом у Дніпропетровськ.
…Слушаю немудреный рассказ несчастных трудяг - Василия и Зои Долины, и сам себе задаю вопрос: за что ж мордуют таких? Не нахожу ответа. О каких репрессиях 37-го возмущаемся, когда сами такие? Скажете, передергиваю? А представьте, что молодые хлопцы Егор с Володей, о которых мы рассказывали в прошлых номерах, не абстрактные фигуранты с газетной страницы, а ваши брат, сын. Представьте, что Василий Долина - ваш отец… И теперь рассуждайте, будто кто-то краски сгущает! Слабо?.. А не страшно, если сейчас кто-то в дверь постучит и спросит: «Обыск заказывали? Будьте любезны - в тюрьму»…
Как защититься? Где правду искать и кто будет ее слушать? Разве что посетуют, мол, все знают, понимают, но камера… оплачена. Клиент всегда прав?..
В конце концов кто извинится, даже если истина восторжествует? Кто ответит? Милиция, прокуроры, которые присягу давали? Почему измена присяге в бою карается смертью, а в мирное время - дело житейское? Нет ответа.
Между прочим, милицейский беспредел влетел семье Василия и Зои в годовой бюджет! Может, для кого и миллион - копейки, но для супругов, брошенных на госпроизвол, расходы на адвоката, тюремные передачи, на ту же дорогу в Кривой Рог и обратно еще долго будут в кошмарном сне являться. Потому что для них это громадные деньги! Кто из чиновников поинтересовался, сколько домашнего скарба придется продать Зое Ивановне, чтобы теперь хватало на элементарное - на хлеб, на оплату хижины дяди Тома под названием «гуртожиток»? Кстати, знаете, сколько они платят за деревянную каморку с «удобствами» - общими туалетом с кухней да душем у городской родни? 500 гривен в месяц! Которые никто в конверте не приносит.
Кто-то об этом задумался?!.
Теперь и за лечение платить придется. После тюрьмы Василий Долина серьезно заболел. Врачи поставили диагноз: гипертонический криз. Может, у нас и медицина вдруг стала бесплатной, и лекарства? 47 лет Василий и его супруга не знали, что такое таблетки, и если болели - только насморком.
Зоя Ивановна всплескивает руками:
- З дому чоловік пішов здоровий. А повернувся геть хворий. Живемо разом 25 год і ніколи до врача не зверталися. Тепер мусимо. Вася ночами стогне, не жаліється, але я бачу: йому погано. Не знаю, що у лікарні скажуть. Може, прийдеться лягати в больницю. Він боїться. Каже, що за життя: як не в тюрму - так в больницю. Та я ж хочу, щоб він одужав.
* * *
9 июня Днепропетровский апелляционный облсуд вновь рассматривал криворожское дело. И вновь было указано на незаконность содержания охранников под арестом. Сегодня фигуранты следствия на свободе и вопреки «опасениям» прокурора Кривого Рога, подавшего жалобу, скрываться не собираются. Своим законопослушным поведением ребята в очередной раз доказывают: установить истину в этом закрученном деле мешают не они.
Василий Долина на суде не присутствовал. О судебном вердикте он узнал от адвоката и друзей. В это время Василий Григорьевич находился под капельницей на стационарном лечении в больнице.
Может, пора определиться и прекратить издеваться над людьми?
P.S. В этом деле есть еще один пострадавший - Нина Козловская, изолированная от внешнего мира в больничной палате якобы по программе защиты свидетелей.
Читатель имеет право узнать, как и от чего защищает Козловскую приставленный к ее койке милицейский наряд. А заодно и о том, кто ж дергает ниточки в кукольном театре следственного беспредела.
К этому разговору мы обязательно вернемся.
