Array ( [0] => 2829 [1] => 2836 [2] => 2850 [3] => 2860 [4] => 2871 [5] => 2883 [6] => 2890 [7] => 2898 [8] => 2921 ) 1
0
Загрузить еще

Егор Богомолов: «Отец сказал «держись!» и заплакал»

Егор Богомолов: «Отец сказал «держись!» и заплакал»

Ребят бросали в тюрьму и выпускали на свободу, перекидывали из камеры в камеру. И ждали, когда парни сломаются. Не дождались...

Наш рассказ - о людях, живущих по правилу: у кого правда - тот сильнее. Знакомимся с Егором Богомоловым. Ему 21 год, живет в Днепропетровске.

Жизненные заповеди десантника

Все, что делает Егор, абсолютно логично и нормально. С точки зрения Закона. Но не с нашей обывательской позиции.

Например, окончив техникум, не стал дожидаться повестки в армию, а сам пришел в военкомат. Объясняет так:

- Давно мечтал попасть в десантники. На гражданке ходил в аэроклуб и даже 5 раз прыгнул с парашютом. Это ж романтика -  в форме походить. Ну и положено мужчине в армии послужить.

Знаете, у меня отец очень строгий. Раньше служил опером в милиции. Закон уважает, и меня воспитывал так же…

Богомолов отслужил в воздушно-десантных войсках и уже через 10 дней после дембеля устроился на работу в охранную фирму. Егор решил, что нечего отдыхать. Ведь у него есть Леся, которая ждала своего солдата. Они собираются сыграть свадьбу. А будущий глава семьи относится к семейной жизни ответственно.

- Надо зарабатывать деньги, обеспечивать семью. Не повешу же я на родителей свои проблемы, - рассуждает он.

А вот о своем недавнем задании и грязи, в которую окунула Егора действительность, парень вспоминает неохотно. Потому что уже сотни раз повторял это под протокол.

Что же случилось в жизни нормального парня?

День Победы стал «черным днем»

Задание было привычным: клиент заключил с компанией договор на охрану его лично и членов семьи. Охранников было 2 пары. В одной - Егор с напарником Володей Сергеевым, таким же молодым парнем и к тому же бывшим милиционером.

Выехали из Днепропетровска в Кривой Рог. Егор и сегодня точно не знает, была ли их «охраняемый объект» Нина Ивановна Козловская главным бухгалтером Криворожского южного горно-обогатительного комбината или уволилась оттуда. Не отчитывалась она перед охранниками и о том, зачем и куда едет. Просто звонила по телефону и назначала время.

8 мая, возвращаясь с дачи, Нина Ивановна сказала охранникам, что хочет заехать в кафе. Возле стойки бара какой-то мужчина поздоровался с мужем Нины Ивановны и пошел навстречу со словами: «Какие люди!»... (Запомним этот эпизод. Как оказалось, весь вечер накануне тот самый мужчина у бара звонил мужу Нины Ивановны и настойчиво просил о встрече именно в этом кафе, где уже была подготовлена засада. Только на тот момент ни сама Нина Козловская, ни ее охранники не знали, что засада - не бандиты или грабители, а родная милиция.)

Дальше произошло то, о чем парню и сегодня вспоминать не хочется. Егор почувствовал сильный толчок в спину, услышал крики: «Лицом к барной стойке! Милиция!» Какие-то люди в гражданском сбили Егора с ног, навалились кучей. Ремнем из его же брюк связали за спиной руки. Вынув шнурки, наполовину сняли туфли, расстегнули ширинку и приспустили штаны. Потом объяснили - чтоб не сбежал (куда ж убежишь, когда штаны сваливаются и обувь по пяткам хлопает)...


 «Документы!» - услышал Егор чью-то команду. И задал самый глупый в данной ситуации вопрос: «Сначала покажите свои, что вы - милиция». На глупый вопрос - такой же ответ: с ходу -  удар ногой в живот. Еле увернулся от еще одной, летящей в лицо, ноги. Достал служебное удостоверение. Похоже, оно не очень интересовало нападавших. Схватив охранника за волосы, они начали бить его лицом об пол.

Били умело, стараясь не оставлять следов. Только один синяк на боку проявился. Из-за него, кстати, в изолятор временного содержания принимать не хотели. Какой-то работник так и сказал милиционерам: «Забирайте к себе. Потом еще будет жалобы писать, будто мы тут избиваем».

- Больно было? - спрашиваю.

- Если откровенно - смешно. Я ведь не сопротивлялся. Еще смешно было, когда уже в милиции задавали вопросы типа: «На кого работаешь?» В нашей фирме охранников курирует Сергей Петрович Горбатюк. Называю его имя, отчество. Спрашивают: «А кличка?» - «Какая кличка? Ну, Петровичем его называем». Смотрю, на полном серьезе записывают: «Кличка - Петрович». Ну, ясно - толковые хлопцы…

А тогда в кафе, изрядно повеселившись, нападавшие заперли Егора в подсобке. Через какое-то время дверь открылась, и в проеме появились два человека в гражданском. Позже Егор узнал, что один из них был начальником криворожской милиции Сергеем Шматовым. Тот дал отмашку, и парня выволокли на улицу. Краем глаза Егор заметил: Нины Ивановны и ее семьи в кафе уже не было. Тут из-за угла вылетел милицейский «уазик» и замер, взвизгнув тормозами. Из него выскочили вооруженные люди. Оказалось, наряд милиции прибыл по вызову… второго охранника - Владимира Сергеева. Настроенные воинственно прибывшие почтительно замерли, увидев выходящего навстречу начальника УВД.

Оказалось, когда Нина Козловская с семьей подъехали к кафе, Володя Сергеев, как и положено, шел сзади входивших в помещение охраняемых лиц. Вот и не обратили на него внимания нападавшие. Но Владимир видел все, что произошло в кафе, оценил ситуацию и, поняв, что силы явно неравные, позвонил в милицию, сообщив о нападении на охраняемый объект. Наряд прибыл и сгоряча чуть не сбил с ног собственного начальника…

Егора впихнули в «уазик». Вскоре туда же втолкали и Володю, который, увидев милиционеров «по вызову», вышел из укрытия, чтобы встретить подмогу. Но подмога «встретила» его…

Задержанных привезли в Центрально-городской райотдел милиции. В отличие от Егора, Володе в суете руки не связали, и он сумел набрать по мобильнику начальство из охранной фирмы. Успел только сообщить, что ничего не понимает, что задержан милицией, а милиционеры зачем-то похитили Нину Ивановну с семьей. Тут в помещение зашел главный городской милиционер Шматов и приказал отобрать у Сергеева телефон.

В райотделе какой-то чиновник в приказном тоне предложил ребятам: пишите объяснительную на админнарушение. Мол, Егор с Сергеевым стояли на улице, громко матерились, не обращая внимания на замечания. За это их якобы и задержали… И добавил: «Посидите суток 10, уволитесь из охраны и найдете приличную работу. Вы ж понимаете, во что вляпались? Понимаете, какие огромные деньги тут замешаны?» Ну и далее в таком же духе доступно объяснил: у вас два выхода - либо пишете добровольно, либо все равно пишете, но… будет больно.

Ребята ничего не поняли, кроме того, что милиции нужна отмазка - с какого перепугу их задержали и зачем были маски-шоу.

Потом увезли ребят в городское УВД. Было около двух ночи. В горуправлении допрашивали часов до 6 утра. Затем ждали под каким-то кабинетом до 7 вечера. Потом вызвали к следователю и дали подписать постановление о задержании по подозрению в каком-то преступлении. Ребята уже ничего не соображали, мысли работали только в одну сторону: поспать. Поставили подписи, и за ними захлопнулась дверь изолятора временного содержания.

…А за милицейскими стенами гуляло воскресенье. Страна праздновала День Победы. Для ребят же 9 мая стало «черным днем».

«У кого правда - тот сильнее»

Потом были многочисленные допросы ни о чем (см. «ХРОНИКА ПРОИЗВОЛА»). Были очные ставки, которые, по сути, снимали с ребят все подозрения. Только не для милиции! С парнями поочередно общались «добрый» и «злой» следователи. Часто Егор слышал от милиционеров: «Мы понимаем, ты не виновен. Но кого-то посадить должны. Извини, это будешь ты». Были противоречащие друг другу судебные решения. Был и вообще вопиющий случай: 28 мая Апелляционный суд Днепропетровской области отменил меру пресечения в виде содержания под арестом, заменив ее на подписку о невыезде, а областной милиционер Солдатенко, слегка подрихтовав статью, по которой подозревают охранников, на следующий после суда день вызвал их пораньше якобы для совершения формальности и… вновь возвратил за решетку. Правда, для этого милиции понадобилось обратиться к помощи… криворожского прокурора. Потому как в самом Днепропетровске их «творчество» никакой прокурор не подписал бы.

Интересная деталь. Когда в ходе повторного задержания один из следователей завел очередной допрос по старым лекалам, Егор простодушно посоветовал: дескать, чего мучиться, обо всем уже сказано-пересказано, перепишите из старых протоколов - всего делов! На что следователь так же простодушно ответил: «Приятно иметь дело с умным человеком»… Читатель, ты понимаешь, что творится в цирке под куполом с вывеской «Днепропетровская милиция»? У следствия нет новых вопросов, а оно надеется получить новые ответы!

- Слушал я это, слушал, - вспоминает Егор, - и почему-то в ушах звучала фраза из фильма «Брат»: «В чем сила, брат? В правде. У кого правда - тот сильнее»…

1 июня Криворожский суд отказывает местечковому следствию в аресте подозреваемых ребят. Но горпрокуратура Кривого Рога не унимается: в областной Апелляционный суд летит жалоба прокурора на решение суда городского, который уже рассматривал вопрос по охранникам. Стоит ли удивляться, что и на сей раз на заседании 9 июня коллегия Апелляционного облсуда поправила криворожского прокурора, объяснив тому правила обращения с законом отказом в удовлетворении его жалобы.

Тем временем вообще закончился установленный Уголовно-процессуальным кодексом срок предъявления обвинения, а посему сегодня ребята - ни под арестом, ни под подпиской о невыезде. И, между прочим, никуда не сбегают, как того очень боялись днепропетровские и криворожские милиционеры вкупе с криворожским прокурором. Ребята спокойно ждут, когда уголовное дело будет закрыто.

Хотя, если подумать да перечитать Конституцию, кодексы и сопутствующие законы, впору на самих милиционеров и прокуроров заводить уголовные дела.

…В этом деле заказуха прет из ушей! Господа заказчики, не боитесь, что вас сдадут прирученные исполнители? СМИ уже называли имена заказчиков. Эти имена даже днепропетровские бомжи знают! Мы тоже догадываемся, кто ж такой всемогущий в области…

«С каждым днем люблю сильнее»

Когда Егор внезапно пропал, его отец, Александр Борисович, сразу почувствовал: с сыном что-то неладное. Бывший милицейский опер дозвонился до следователя, который в это время допрашивал Богомолова-младшего. Следователь передал трубку Егору. Отец задал сыну лишь один вопрос: «Сам во что-то влез или подстава?» - «Второе», - ответил Егор. «Тогда держись», - сказал Александр Борисович. Потом парню рассказали, что, положив трубку, суровый отец заплакал…

- Я даже представить не мог, что мой папа может заплакать, - произносит Егор. И добавляет: - Он очень строгий и всегда невозмутимый...

…Слушаю Егора, смотрю на него… Ну не тот это парень, который будет хладнокровно совершать страшные преступления, что на него навешало следствие. Хотя это, как говорится, эмоции. Но факты! Но доказательная база! Но Конституция, в которой черным по белому: «Обвинение не может основываться на доказательствах, полученных незаконным путем, а также на предположениях. Все сомнения относительно доказанности вины личности трактуются в ее пользу»! Как мы понимаем, и милиция, и прокуроры с первой минуты задержания ни в чем не сомневались и ничего не предполагали. Они однозначно знали: ребята ни в чем не виновны!

Спрашиваю Егора о дальнейших планах.

- Собирался поступать в университет на экономику и право. Теперь опоздал - пропустил внешнее тестирование. Но все равно буду учиться.

- У тебя друзья есть? - задаю вопрос.

- Сейчас многое переосмысливаю. Наверное, настоящая пацанская дружба - это в армии. Я скучаю по тем бескорыстным отношениям. На гражданке не так. Знаете, когда меня в тюрьме держали, ни один друг с гражданки не поинтересовался. Хотя, конечно, все знали, что со мной случилось. Единственные друзья, которые звонили родителям и спрашивали, не нужна ли помощь, звонили следователям в Кривой Рог - это ребята, с которыми вместе служил. Когда в первый раз выпустили и я приехал домой, родители сказали: «Позвони Мирону, позвони Сергею, Андрею, другим ребятам, с которыми служил. Они переживают за тебя».

- А в личном плане как?

- У меня есть Леся. Она ждала из армии. Ждала из тюрьмы. Когда начали встречаться, стали вместе в церковь ходить. Мы с Лесей иногда говорим, что нас, наверное, Бог соединил. За все время, что вместе, ни одной ссоры. Стараемся видеться каждый день, нам вдвоем никогда не скучно. С каждым днем понимаю, что люблю сильнее и сильнее…

…Читайте, следователи, читайте, прокуроры! Если таких ребят вы собираетесь сажать, в каком обществе жить будете?! Может, на Днепропетровщине и в конкретном Кривом Роге всех реальных бандюганов переловили?

Сколько стоит совесть? Сколько это будет - в должностях, в звездочках на погонах, в долларах? Или, может, кто-то напрочь освободил вас от «химеры совести»? Коль не читаете законы, может, другие книжки у вас любимые? Так вот, для милицейского кругозора - от «химеры совести» освобождал своих солдат Гитлер.

P.S. Командировка заканчивалась. Я собирал в гостинице вещи, когда позвонил Егор и сказал, что принес фотографии из семейного альбома.

Они пришли вместе с Лесей. Девушка крепко держала парня за руку, словно боялась, что его вновь кто-то похитит.

Я взглянул на фотографии и поразился: Егору еще долго придется учиться вновь улыбаться... 

Интервью с другим несломленным парнем, Володей Сергеевым, читайте в «КП» 19 июня. 

ХРОНИКА ПРОИЗВОЛА

30 апреля во время рейдерского захвата Южного горно-обогатительного комбината (ЮГОК) главный бухгалтер Нина Козловская была принуждена к написанию заявления об увольнении «по собственному желанию». Понимая реальную угрозу жизни и здоровью, Козловская заключила договор с частной охранной фирмой об охране себя и своей семьи с 1 мая. В тот же день, 30 апреля, в админздании ЮГОКа зафиксирован факт препятствования профессиональной работе журналистов, были избиты тележурналисты и повреждена аппаратура. Присутствовавшие при этом сотрудники милиции проигнорировали просьбу журналистов о защите. За рейдерским захватом наблюдали начальник криворожской милиции Сергей Шматов и акционер ЮГОКа российский бизнесмен Вадим Новинский.

8 мая в одном из кафе были задержаны Нина Козловская, члены ее семьи и сопровождавшие их охранники. «Случайно» в этом же кафе и в то же время оказался начальник УВД Кривого Рога Сергей Шматов. Милицейская версия: наряд спецназа прибыл в кафе по телефонному вызову о похищении Нины Козловской. Позднее Виталий Скубенко, называющий себя доверенным лицом Козловской, сообщил прессе иную версию: «Освобождение из-под опеки (охранной) фирмы «Б.О.Г» Нины Ивановны было проведено работниками милиции после осуществления ряда оперативных мероприятий накануне 9 мая». Версия автора: фактическое похищение людей в кафе было заранее спланированной под заказ провокацией силовиков Кривого Рога. Вечером начинаются допросы Козловской и задержанных с ней охранников.

9 мая допросы продолжаются всю ночь и заканчиваются лишь утром. Под давлением следствия Козловская пишет заявление о том, что якобы 6 мая она была похищена тремя неизвестными лицами и вывезена в неизвестное место. Милиция «доворачивает» заявление и строит предположение, будто «неизвестные лица» - это охранники. И на таком основании задерживает их. По итогам ночного допроса Козловская получает статус пострадавшей, ее изолируют в больницу под надзор милиции. Охранники становятся подозреваемыми в похищении Нины Козловской и в вымогательстве. Их отправляют за решетку. Эти и последующие действия следствия поощряет и санкционирует прокуратура Кривого Рога, возглавляемая Федором Кириенко.

12 мая в ходе очных ставок с задержанными Козловская отказывается от своих обвинительных заявлений. Она сообщает, что лично знает охранников, которые никогда никаких насильственных действий в отношении нее не совершали и никогда ее не похищали. Козловская теряет сознание. Ее отправляют под надзор милиции в реанимацию. Охранники утверждают, что в прибывшей на очную ставку женщине с трудом узнали прежнюю Нину Козловскую. В кабинете следователя та выглядела измученной, отрешенной, вялой. У охранников сложилось мнение, будто в милиции к Козловской применяли психологическое и физическое воздействие. Ни следователей, ни прокуратуру не смущает, что единственный аргумент следствия напрочь опровергнут потерпевшей. Они направляют представление в Центрально-городской райсуд Кривого Рога, который продлевает срок задержания до 10 суток.

18 мая Центрально-городской суд применяет к задержанным меру пресечения в виде ареста. Из изолятора временного содержания ребят переводят в тюрьму (СИЗО).

28 мая Апелляционный суд Днепропетровской области освобождает из-под стражи всех задержанных ранее охранников под подписку о невыезде. Поздно ночью их адвокату звонит по телефону следователь Днепропетровской областной милиции и просит прибыть 29 мая к 9 утра в облуправление для соблюдения формальностей в связи с подпиской о невыезде.

29 мая в 9 утра охранники прибывают к следователю. Их держат в неведении до позднего вечера. Появляется группа вооруженных и в масках спецназовцев, которые надевают на ребят наручники. Следователи облуправления милиции Геннадий Солдатенко и Геннадий Руденко задерживают всех охранников вторично по иной статье Уголовного кодекса, по которой следствие уже велось и не увенчалось успехом. Основания? Все те же показания Козловской, от которых она еще 2 недели назад отказалась. Задержанных под конвоем увозят обратно в Кривой Рог. Там у милиции с прокуратурой свои понятия, своя законность. Невиновных ребят (невиновных уже хотя бы потому, что вина ни одного из них не доказана ни в одном суде) возвращают в камеры.

1 июня Криворожский суд вновь освобождает задержанных из-под ареста, заменив им меру пресечения на подписку о невыезде.

9 июня в 00 часов вступает в силу статья 148 Уголовно-процессуального кодекса, которая, в частности, гласит: «При применении меры пресечения к подозреваемому обвинение ему должно быть предъявлено не позднее десяти суток с момента применения меры пресечения. Если в этот срок обвинение не будет предъявлено, мера пресечения отменяется». Никаких обвинений экс-арестантам никто не предъявлял. Таким образом, подписка о невыезде отменена автоматически.

Коллегия судей Апелляционного суда Днепропетровской области отказывает криворожскому прокурору в удовлетворении его требований и оставляет в силе постановление Центрально-городского райсуда Кривого Рога о незаконности содержания охранников под арестом.

Продолжение следует?

…Непонятной остается судьба изолированной в больничной палате якобы потерпевшей Нины Козловской, к которой следователи применили так называемую программу защиты свидетелей. По нашим сведениям, пока эта «программа» сведена к тому, что приставленный к Нине Ивановне милицейский пост перекрывает любую информацию. Тем не менее журналисты научились и в таких условиях отслеживать ситуацию. И эта возможность дает очень серьезные основания волноваться за жизнь и здоровье пациентки-свидетеля-пострадавшей.

Потому что, если Нина Козловская заговорит…

Читайте также: