Машинку, на которой печатали договор о ликвидации СССР, продали как металлолом
8 декабря 1991 года руководители Белоруссии, России и Украины подписали в Беловежской пуще приговор советской империи. Кажется, о событиях тех дней рассказано все что можно. Но мы нашли истории, которые еще никогда нигде не звучали.
Исторические решения принимались в скромном интерьере: гостиница советского типа, гостевые домики, заснеженная пуща. Торжественную обстановку пришлось создавать подручными средствами. Рабочий кабинет для президентов оборудовали в бильярдной. Документы подписывали в вестибюле гостиницы, куда снесли столы. Даже об авторучках не подумали заранее. Леониду Кравчуку одолжил свое перо заместитель редактора белорусской газеты Валерий Дроздов. Он же, единственный, засек время подписания исторического договора: 14 часов 17 минут.
Главная проблема, которая возникла в этот день, - никак не могли найти человека, который смог бы быстро и без ошибок набрать тексты соглашений. Вокруг - сплошь чиновники и охранники, у которых с грамотностью не очень… И тогда директор Беловежской пущи Сергей Балюк вспомнил о своей секретарше.
|
- У меня выходной был, но директор прилетел и сказал только: «Собирайся!» - вспоминает Евгения Патейчук. - Даже расчесаться не успела - потому весь день в шапке и проходила. Заехали на работу, директор сказал: «Бери лучшую машинку и лучшую бумагу». Затем - в гостиницу. Я зашла, смотрю - все лица знакомые, из телевизора, Ельцин такой видный, в белой рубашке… А потом был конвейер: напечатали - перепечатали, напечатали - перепечатали… Все же спонтанно было.
- А вы сразу поняли, что за исторические документы печатаете?
- Ну конечно, я ж не маленький ребенок. Последнюю точку поставила! Потом еще шутили: смотри, арестуют тебя за развал Союза! - грустно улыбается Евгения Андреевна. - Эх, с каким удовольствием я бы сейчас напечатала документ о воссоединении Беларуси, России и Казахстана. На той же самой машинке.
- А где она сейчас, кстати?
- О… Это отдельная история.
РЕЛИКВИЮ СОБИРАЛИСЬ ВЫБРОСИТЬ
Сегодня уникальная машинка «Оптима» № 70220 находится у московского писателя Николая Федоровича Иванова.
- В 2001 году я был в командировке в Беловежской пуще. И, когда говорил с Евгенией Андреевной, спросил про машинку. Она рассказала, что это была «Оптима» синего цвета, которую она оставила в библиотеке хозяйства, когда уходила на пенсию… Я пошел в библиотеку, нашел машинку. Ее собирались списывать: не держала каретка, западали клавиши. И я купил ее по цене металлолома. Конечно, попросил товарную накладную и чек, чтобы было видно, что это машинка из Беловежской пущи. Документы и сейчас у меня.
- Дорого заплатили?
- Как металлолом она почти ничего не стоила. А как историческая реликвия - бесценна. Поэтому вопрос денег… Я тогда вытащил первую сумму из кармана: 86 тысяч 760 белорусских рублей. Получилось около 50 долларов в ценах 2001 года. Я оплатил их в «зайчиках» через кассу. Еще раз проверили, что машинка списана… Они не знали, что это за машинка.
- Не знали?
- Нет. Если бы знали, может, и не отдали бы.
- То есть это была хитрость с вашей стороны…
- Давайте реально поговорим. Никто не придавал значения этой машинке. Я уверен, что через неделю, месяц ее бы выбросили как ненужную вещь и никто не хватился бы! Вот у меня сейчас находится последнее знамя роты почетного караула СССР… Его тоже списали... Я его нашел, мне его отдали, потому что оно ничего для них не значило. Вещь на складе, которую надо через года два выкинуть.
- Кстати, в каком состоянии машинка?
- Работает! Я пригласил мастера, ее отремонтировали, даже лента осталась та же. Она даже может печатать.
- Купить у вас ее не пробовали?
- Я бы эту машинку отдал двум людям. Президентам России и Беларуси, когда они будут печатать договор о Союзном государстве. Не о таком, как сейчас, а о настоящем объединении. И я бы хотел, чтобы Евгения Андреевна его печатала… А так ко мне многие обращались. Даже японцы. Предлагали продать за любые деньги. Но никогда не соглашусь - это же последняя точка в истории СССР.
