Кабул: водки нет, но полно героина
Мое первое удивление в кабульском аэропорту - десятки российских самолетов и вертолетов, мимо которых проносился лайнер, гася посадочную скорость. Подле этих машин стояли российские авиатехники и руками размашисто нас приветствовали. Ишь ты, истосковались родимые! Сразу подумалось: и что вы тут делаете? Впрочем, понятно - наша извечная братская помощь братским народам за наш, разумеется, счет.
Второе удивление - уже на выходе из самолета к нашей группе подошел афганец лет 35. Он отлично говорил по‑ русски. У него тут хорошая работа, поскольку парень учился в Воронеже. Но его кепка с порванным козырьком, "заштопанным" проволокой, а также прочие одежды как‑ то сильно дискредитировали воронежское образование. А после я понял, что в Афганистане многие предпочитают так одеваться, ибо бедность диктует моду.
Нашу репортерскую группу поселили в лучшей гостинице Кабула с жутковатым названием Serena. Гостиница огорожена мощным двойным бетонным забором, и ее охраняют десятки автоматчиков. По периметру также стоят автотачанки с тяжелыми пулеметами на базе японских грузовичков. На проходной у тебя проверяют вещи и ощупывают с пристрастием все тело и между ног. Но это понятно: город кишит террористами и бандитами всех мастей.
Номера в отеле относительно неплохие, но уплотненные. Со мной очутились в компании на соседних кроватях еще два журналиста из центральных газет. Я думал, что только в "КП" работают сумасшедшие, оказалось, что и в других изданиях такие присутствуют.
Как только Кабул погрузился в кромешную темень (освещения на улицах практически нет), так коллеги мои решили пойти погулять и купить спиртное. Мне, право же, не хотелось ни того ни другого, к тому же посольский работник предупреждал, что и днем тут не очень‑ то безопасно, но и остаться в номере означало бы опустить "Комсомолку" в глазах других газет. Перед походом мои коллеги благоразумно решили бОльшую часть денег оставить в номере на случай, если нас будут грабить. Так мы и отправились черт‑ те не пойми куда по темным и пыльным улицам. Основная опасность - переход проезжей части. В Кабуле есть несколько светофоров, но они не работают. Правила дорожного движения очень просты: машины стараются придерживаться правой стороны, но если надо - то и по встречной, и по поперечной на скоростях. Переходить улицу лучше в компании местных, они как‑ то чуют дорожную ситуацию и, лавируя перед капотами летящих гудящих машин, остаются невредимыми.
На тротуарах почему‑ то часто торчат из асфальта невысокие железные штыри. Неким неясным чувством чуешь их в темноте и не запинаешься. Тут же на тротуарах посреди всякого мусора то и дело стоят на коленях молящиеся люди и отдают поклоны Аллаху.
В ПОИСКАХ ХМЕЛЬНОГО
Пришагали мы на какой‑ то огромный и темный рынок, где толчея народу, крики торговцев и жуткая вонь гнилого мяса. Прямо на меня несутся ослепительные фары, едва отскочить успел. Глянул по сторонам - наших нет! Где гостиница - понятия не имею! Даже забыл, как она называется. Минута, другая… Истинно говорят, что в таких ситуациях чутье обостряется. Сквозь базарный галдеж слышу там вдалеке родной матерок и скоро вижу своих. Ребята тем временем выясняли у местного населения, где тут можно купить бухало. Но кабульское население, сроду непьющее, только лишь удивлялось такому вопросу и разводило недоуменно руками: "В Афганистане алкоголь не продают. Но если русские хотят удовольствия, то это пожалуйста, вон там под мостом героин самый качественный афганский, недорого…" И только один таксист сказал, что он знает некий ба-а-альшой универсам, где иностранцам по предъявлении паспорта продадут спиртное.
Охранники универсама открыли нам бронированные двери, проверили паспорта и запустили внутрь. Покупателей никого! Полно продуктов - российские и американские консервы и всякое прочее. На вопрос про спиртное нам ответили пивом… безалкогольным. Обшарив тщательно полки, крепче просроченного кефира мы тут ничего и не обнаружили. Таксист сказал, что знает один русский ресторан, где уж точно дают спиртное! Ресторан оказался киргизско‑ казахским. Пройдя через посты автоматчиков и предъявив документы, мы очутились в небольшом ресторанном зале, заполненном трезвыми европейцами и американцами. Молодая и слегка приблатненная официантка‑ киргизочка обрадовалась нам, соотечественникам. Рассказала, как она тут посидела недавно в афганской тюрьме пару месяцев за нарушение паспортного режима, что жизнь в Афгане совсем не сахар, да только куда податься несчастной девушке, если на родине вовсе работы нет?.. А бухало здесь есть, пожалуйста: 50 граммов водки - 9 долларов, 100 граммов вина - 9 долларов, 330 граммов (дешевой марки) пива в железной банке - 9 долларов. Мы остановились на пиве.
На обратном пути решили сэкономить на такси и двигались по навигатору, который оказался у одного из наших. В общем, мы долго двигались, пока не поняли, что заблудились. Времени за полночь, прохожих нет, машины не останавливаются. Вдруг увидели подземный переход. Днем посольский работник рассказывал, что в пятимиллионном Кабуле есть единственный подземный переход, только никто по нему не ходит - опасно. Мои экстремальные товарищи тут же поспешили спуститься в это сооружение. Я, сквернословя, пошел за ними. В переходе том ни единой лампочки, только большие вонючие лужи, которые мы освещали сотовыми. Зато там не оказалось ни грабителей, ни насильников, ни прочих подонков. Да и что им там делать, этим подонкам, если по переходу никто не ходит?
Потом на какой‑ то улице мы увидели стоячего мужика и спросили, где отель "Серена". Мужик произнес "о'кей!" и выкатил из ворот ужасную колымагу, пояснив, что сие - такси. Минут за 15 он довез до гостиницы, взяв за это 4 доллара.
|
ГОЛУБОЕ ОЗЕРО
Наутро в отеле была антинаркотическая конференция с участием представителей Афганистана, России, Пакистана и Таджикистана. От России выступал директор ФСКН Виктор Иванов. Он, как и вчера в самолете, рассказал ужасную историю про афганскую девочку, организм которой напитан наркотиком, как у конченого наркомана, - это установили ученые. А девочка никогда не потребляла наркотики, они пришли к ней с генами прародителей и из афганской окружающей среды (воздуха и еды), наполненной наркотой. И если афганская нация не остановится, то она скоро вымрет от своего опиума!
Потом выступали там представители прочих стран: "Да! Надо бороться… и приложить все силы".
Мы вчерашней компанией опять пошли погулять. Дневной Кабул выглядит мрачнее ночного, ибо на виду все помойки и неопрятность архитектурная. Передвигаться по улицам нужно быстро. Как только притормозил, к тебе подбегают дети и просят денег. Причем чересчур назойливо.
Впервые в жизни увидел я зрелище: на многолюдной улице у забора, присев на корточки, писают мужики… Это же умудриться надо! Женщин на улицах практически нет. Их от силы один процент. Может, поэтому здесь как‑ то особо проявляется мужская… дружба. Можно увидеть мужчин, держащих друг друга за руку, или мужчин сидящих, при этом один держит руку на ляжке другого.
При взгляде на тех мужчин одному из наших явилась мысль поехать на Голубое озеро. Это такое место для отдыха в семнадцати километрах от Кабула. Едва выехали за город, увидели некий огромный лагерь - глинобитные развалюхи с брезентовыми крышами. Таксист пояснил: это лагерь беженцев. Самый резвый из нас побежал к развалинам, чтобы взять интервью у этих людей. Но, увидевши прокаженного, отказался от сей затеи.
Голубое озеро являет собою пруд размахом в четыре футбольных поля, издалека глядится красиво. Мы тут же начали обсуждать, как будем купаться - в трусах или без. Девчонок и баб в паранджах тут вроде не видно. Подъехав ближе, узрели, что прямо в озере гуляет и гадит рогатый скот. Вода, смешанная с навозом, вовсе не голуба и являет запах. Вопрос "в трусах - без трусов?" сразу отпал. Таксист, разогнав овечек, сел на корточки и умыл лицо. К нам тут же прискакали десяток всадников и толпа пацанов, стали назойливо предлагать прокатиться на лошадях. Наш инициатор поездки лихо взобрался на потную заморенную кобылку, а на нас, безлошадных, наседала толпа с оголтелыми криками типа "дяди, садись на лошадь!". Судя по дикому возбуждению толпы, было ясно, что катание на лошадях - удовольствие недешевое. Поэтому мы отмахивались: "Ноу, ноу! Мы есть бояться лошадь!" Тем временем наш кавалерист протрясся на сивой так метров сто и спрыгнул на радость взмыленной, почесывая ушибленные места. Затем не спеша он открыл бумажник и протянул хозяину лошади два доллара. Хозяин сделал такое лицо - еще никогда в жизни его и лошадь столь гадко не оскорбляли! Толпа изумленно ахнула, кто‑ то хватался за голову, кто‑ то воздевал руки к небу: два доллара за проезд на чистокровной арабской кобыле - мечте эмиратских шейхов! Коллега добавил доллар‑ другой, отчего толпа возмутилась еще сильнее, а хозяин лошади вообще, замахав руками, повернулся и побежал к воде от такого немыслимого позора! Похоже, он решил утопиться, не в силах пережить унижение. Но тут уже возмутился и наш джигит: "Либо ты берешь вот пять долларов, либо ничего не получишь!"
Хозяин лошади слегка успокоился и пояснил, что катание на его кобыле стоит минимум сорок долларов, но так как русский в кобылах не разбирается, то он готов принять двадцать долларов. Тогда наш товарищ, распахнувши рубаху на десантной груди, сказал какие‑ то слова по‑ афгански, из которых следовало, что он вот за той горой воевал два года в составе такой‑ то мотострелковой и видал он таких лошадников… та‑ та‑ та‑ та! К этим словам он добавил еще один доллар, вручил притихшему хозяину клячи - мечте эмиратских шейхов, после чего мы решили, что делать на озере больше нечего.
С НОЖОМ НАРВАЛИСЬ НА РОЖОН
На следующее утро явился посольский работник и объявил, что в городе повышенная террористическая угроза и всем надо бежать в российское посольство. А вечером, ежели пронесет, то в самолет - и на родину. Сейчас подадут автобусы. А мы же еще и ничего не видели! Потому мы вчерашней группой опять в такси и поехали к дворцу Амина, который брали наши десантники в первый день афганской войны.
Пофотографировались у дворца, после один из наших навел объектив на КПП ближайшей воинской части. Тут же явились сердитые афганские военные и повели нашего на разборки на тот самый КПП. Мы, понятно, за ним. Только полезли к товарищу в сумку, как из части вышел американский сержант и что‑ то сказал афганцам. Их настроение вмиг изменилось. Они заулыбались и предложили все тут фотографировать вместе с ними. Какова ж сила американского слова!
После в городе мы купили разную сувенирную дребедень, а наш вчерашний кавалерист купил здоровый бандитский нож. При шмоне на входе в отель "Серена" нож обнаружили и закатили разборки. Благо, что наш посольский работник оказался в
отеле, поскольку террористическую угрозу к обеду отменили. Посольский работник, уже изрядно от всего обалдевший, высказался в сердцах: "Послушай, на кой тебе этот нож?!" - "Так ведь террористическая угроза!"
Скоро из города потянулись прочие российские журналисты. И было отобрано еще до десятка ножей, кинжалов. Потом как‑ то там через начальство проблему решили, ножи увезли в аэропорт и после их выдали в самолете.
|
ТРЕТЬЯ МИРОВАЯ ВОЙНА, ПОХОЖЕ, УЖЕ ИДЕТ
Уже в небесах я размышлял: почему афганцы такие... как бы мягче сказать?.. Не очень предрасположенные к созиданию и культуре... Может, главная причина тому - этот самый клятый наркотик?
Если страна почти поголовно травится наркотой веками, то о каких прогрессах можно тут говорить? Думаю, что наркотик погубил и когда‑ то великие египетские и арабские цивилизации, воздвигшие пирамиды, придумавшие арифметику, шахматы… Куда подевался великий арабский разум, когда в древности он столкнулся с наркотиком?
"Употребление опиума в качестве наркотика впервые появилось не в Китае, а в Древнем Египте, позже - у арабов, - сообщает журнал "Наука и религия"
№ 3 за 1978 год, - ...в Иране его ели в виде маленьких шариков. Опиум уменьшает ощущение голода, поэтому больше всего его применяли во время поста Рамазан, когда есть и пить разрешается только ночью. В течение дня постившиеся спасались от голода пилюлями опиума... Это нередко приводило не только к наркомании, но и к хроническим отравлениям".
Благо хоть изгнанные евреи (по сути те же арабы), лишенные доступа к этой дури, сохранили потенциал.
Ученые всего мира ломают голову: что погубило великую цивилизацию майя? Да кокаин их и уничтожил, скорее всего! Все вымершие или ослабшие (подобно китайской, арабской) цивилизации - все проживали в зонах распространения наркоты.
Европа же в лице Греции впервые столкнулась с наркотиком в начале девятнадцатого столетия. Не потому ли когда‑ то передовые греки сегодня не в силах и деньги‑ то свои посчитать?
Зато Япония впервые попробовала наркотик только во время Второй мировой войны, захватив часть Китая. Но после быстро избавилась от этой гадости, встав во главе прогресса.
Поэтому пример Виктора Иванова с девочкой, от рождения пропитанной наркотой, очень серьезен и требует мирового внимания.
Библия говорит о третьей мировой войне, самой губительной для человечества. Надо думать, что это сказано о войне наркотической, которая ныне по‑ тихому убивает, калечит почти уж все человечество.
Вот такие раздумья посетили меня при взгляде на Афганистан.
Фото автора.
