Скованные одной цепью...
Спустя полгода, когда уже все понятно, никто не решается официально признать очевидное: 30 апреля произошел рейдерский захват крупнейшего отечественного Южного горно-обогатительного комбината (ЮГОК, Кривой Рог), посредником и организатором которого выступил поднаторевший в подобных делах российский олигарх Вадим Новинский. Которого почему-то принято называть украинским.
Лес рубят – щепки летят. Увы, когда рубят бабки – в топку летят человеческие судьбы. Захват ЮГОКа – не исключение. В «борьбе Титанов» за решеткой оказались невиновные молодые люди, а главного бухгалтера – уважаемого человека, проработавшую на комбинате всю жизнь – довели до сумасшедшего дома. Их вина лишь в том, что не вовремя оказались на пиру разгулявшихся олигархов. Отвратительно понимать, что беспредел творится руками правоохранителей – тех, кто, по идее, должен защищать, а не гробить людей. Можно лишь удивляться: для обслуживания рейдеров милиция создала специальную следственную группу, включающую следователей-«важняков». А в это время Днепропетровщина бьет рекорды по разгулу преступности.
Следствие захлебнулось в заказушности. Прокуроры оправдывают собственные действия. Суды принимают сомнительные промежуточные решения. По сути никто не разбирается.
Прошло полгода. Не пора ли признать очевидные факты и хотя бы извиниться перед оболганными и униженными!
Следствие молчит. Поэтому мы продолжаем собственное журналистское расследование. В большой надежде: если у правоохранителей есть, что сказать по этому поводу, они подправят журналистские оценки. Свобода слова, господа, не только в том, чтобы говорить, но и в том, чтобы быть услышанным. Об этом же гласит Закон, установивший, что опубликованные в прессе сообщения являются поводом и основанием для возбуждения уголовного дела. Если правоохранители подзабыли, не помешает освежить в памяти Уголовно-процессуальный кодекс. В частности, статью 94. В которой нет сослагательного наклонения. Для тех, кто плохо учился в школе, напомним: сослагательное наклонение предусматривает право выбора. УПК подобного права следствию не предоставляет: сообщено о преступлении – будьте любезны, разбирайтесь. Без всяких там «может быть».
Рейдерский захват, или Почему главбуху понадобилась охрана
По классической схеме рейдерства, роль «первой скрипки» в криворожском спектакле сыграли правоохранители. Те, кто по должности должны быть самыми зрячими и беспристрастными, упорно не хотят видеть незаконное и творят беззаконие. Упорно попадая из лужи в лужу, следствие завралось до того, что уже не знает, как выйти из тупика, в который само себя загнало. Трагедия криворожских правоохранителей в том, что волею своих руководителей те оказались меж двух огней. Образно говоря, с одной стороны – заказчик с битой, с другой – Закон с наручниками. Куда ни глянь – сплошная дрянь!
По классической схеме рейдерства, все сделано чужими руками – заказными решениями судей, незаконными действиями милицейского следствия под покровительством прокуратуры. При любом раскладе, заказчики на скамье подсудимых не окажутся.
Раскроем схему криворожского рейдерства. Она будто из грамматики для начинающего рейдера списана. Перво-наперво, делу надо было придать видимость законности. Обычно для этого какая-то третья компания, типа «Рога и копыта», подает иск в суд. Повод подойдет любой. Главное, чтобы суд НЕ РАЗБИРАЛСЯ ПО СУТИ (здесь и далее – выделено автором), а принял определение В ОБЕСПЕЧЕНИЕ ИСКА. Будет ли вообще рассмотрен иск и в чью пользу – никого не интересует. Для заказчика главное – совершить определенные действия под прикрытием исполнительной службы.
22 апреля сего года Саксаганский райсуд Кривого Рога, в обеспечение иска ООО «Сервис Украина» принимает решение запретить некому г-ну Короленко уклоняться от исполнения обязанностей председателя правления ЮГОКа. При живом председателе правления г-не Барабанове в иске выдвинуты определенные материальные претензии к г-ну Короленко как… действующему председателю правления комбината. Надо понимать, коль скоро судья Саксаганского суда г-н Мхитарян запрещает Короленко уклоняться от выполнения обязанностей, он, как минимум, должен был достоверно убедиться, что на 22 апреля тот самый Короленко действительно назначен на должность и имеет полномочия юридически отвечать по делу.
Чтобы не путать читателя, опустим детали. Нас интересует одно: был ли 22 апреля Короленко председателем правления – то есть юридически ответственным лицом?
Ответ находим в постановлении, подписанном старшим следователем прокуратуры Саксаганского района Кривого Рога Денисенко: «Суд не рассматривал правомерность назначения Короленко исполняющим обязанности председателем правления». Более того, читаем дальше: «Опрошенный (позже – авт.) исполняющий обязанности председатель правления Короленко пояснил, что… 30.04.10 г., согласно приказа по Обществу, он приступил к исполнению должностных обязанностей». Иными словами, 22 апреля этот самый Короленко на комбинате был никто и не мог отвечать ни по каким искам.
Казалось бы, после установления этих очевидных фактов прокурор должен был обжаловать решение суда и заняться выяснением: с какой такой стати судьей вынесено неправомерное определение и такое же предписание исполнительным службам?
Дочитываем прокурорскую постанову до конца и разводим руками. Юрист 1-го класса Денисенко на чистом глазу ставит подпись под выводом о том, что к судье Мхитаряну претензий нет. Ну, не убедился судья, что у Короленко нет ни должности, ни печати, ни ответственности – так ведь об этом как бы и не просили…
Тем временем события развиваются по грамматике для начинающих рейдеров: на предприятие в сопровождение милицейской охраны заявились исполнители, с их помощью Короленко изгнал из служебного кабинета действующего председателя правления, одновременно был проведен захват наблюдательного совета и изгнаны другие члены правления. Милицейскими бутсами растоптаны Закон и Устав акционерного общества.
Как это происходило, рассказала потерпевшая по делу главбух ЮГОКа Нина Козловская в письмах Президенту Украины Виктору Януковичу, Генпрокурору, Министру внутренних дел, Уполномоченному Верховной Рады по правам человека. Об этом же она подробно написала в ходатайстве о закрытии уголовного дела на имя следователя следственного управления ГУ БОП МВД Украины, в чьем производстве оказались уголовные дела.
Читаем письмо Президенту. (Текст сокращен, шрифтовые выделения – авторские. Копия оригинала – в редакции). Для корректности уточним: обвиняет Нина Ивановна не бандитов, выдуманных больной фантазией криворожских милиционеров, а правоохранителей.
«Уважаемый Виктор Федорович! Обращаюсь к Вам как к человеку, который сможет помочь беззащитной женщине восстановить справедливость и пресечь в отношении меня ПРЕСТУПНЫЕ ДЕЙСТВИЯ СОТРУДНИКОВ МИЛИЦИИ», пишет Нина Козловская Президенту Украины.
Далее она сообщает, что 30 апреля 2010 года произошел «РЕЙДЕРСКИЙ ЗАХВАТ ПРЕДПРИЯТИЯ С УЧАСТИЕМ РАБОТНИКОВ МИЛИЦИИ и руководства предприятия». В ее кабинет, - пишет Нина Ивановна, - ворвались какие-то люди спортивного телосложения. Один из них сказал, будто он новый НАЧАЛЬНИК ОХРАНЫ комбината и ПОТРЕБОВАЛ ОТ ГЛАВБУХА И ЧЛЕНА ПРАВЛЕНИЯ, чтобы та написала ЗАЯВЛЕНИЕ ОБ УВОЛЬНЕНИИ ПО СОБСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ.
Когда Козловская поинтересовалась, почему она должна это делать, тот, что представился начальником охраны, УКАЗАЛ ЕЙ НА ДВУХ РОСЛЫХ ПАРНЕЙ И СПРОСИЛ, НУЖНЫ ЛИ КАКИЕ-ЛИБО ОБЪЯСНЕНИЯ? «Опасаясь за себя, ПОД ПРИНУЖДЕНИЕМ я написала заявление об увольнении», - сообщает женщина Президенту.
Уважаемый читатели, мы же адекватные люди, надо ли раскрывать Закон или Устав акционерного общества, чтобы догадаться: подобная процедура увольнения главбуха и члена правления не прописана ни в одном нормативном акте? Тем не менее, рейдерский беспредел не стал объектом внимания правоохранителей. Наоборот, их последующие действия были направлены на отвлечение общественности от незаконного захвата предприятия и оправдание действий рейдеров.
По мнению автора, свидетельством сговора одного из акционеров комбината с силовиками стал факт присутствия во время захвата комбината и участия в нем уже названного Вадима Новинского и начальника криворожской милиции Сергея Шматова. Российский олигарх следил за «чистотой» рейдерской операции на украинском ГОКе, а главный милиционер города обеспечивал ему силовую поддержку.
Нина Козловская не на Марсе родилась, поэтому вполне реально ощутила личную угрозу. «После таких событий я стала опасаться за себя, свою семью и решила нанять охрану», - пишет она Президенту Украины. В такой ситуации искать защиты у родной милиции наивно, и 30 апреля Козловская обратилась в приватную охранную фирму, с которой заключила письменный договор на охрану.
«Однако принуждение к увольнению было только началом КОШМАРА», который, уточним, преследует Козловскую до сегодняшнего дня.
Кошмар в том, что, принудив Нину Ивановну дать неправдивые показания, следствие на этом основании почти месяц прессовало за решеткой охранников Козловской, а ее саму, находящуюся в абсолютной зависимости от следователей, под предлогом… ее защиты, фактически лишили свободы и довели до попыток суицида и психбольницы. Сегодня реальную опасность для своей жизни Нина Ивановна видит не в рейдерах, а в «преступных действиях сотрудников милиции», о чем и сообщает Виктору Януковичу. Обратим внимание, мольба несчастной женщины о помощи донеслась из режимной клиники. Одно это – повод, чтобы с особой тщательностью разобраться в том, что с ней случилось.
Прокуратура покрывает следствие, или Как выбивают показания
Предпраздничным вечером 8 мая, около 20 часов, приятель супруга Нины Козловской пригласил того вместе с семьей в кафе «на рюмку чая». Когда Козловские вошли в кафе, там «совершенно случайно» оказался известный нам начальник городской милиции Шматов с… группой захвата. Приятель супруга оказался «стукачок» и провокатор. Бравые служивые скрутили охранникам руки (заметим, те не особо сопротивлялись, когда милиционеры мяли им бока, будучи уверены, что произошло недоразумение и за «мятые бока» перед ними извинятся).
Владимира Сергеева и Егора Богомолова (слева), охранников главного бухгалтера ЮГОКа, около месяца прессовали за решеткой, пытаясь получить нужные показания, но ребята не сдались.
Таким образом, 8 мая, ближе к ночи, в милицейском участке оказались сама Нина Ивановна, ее супруг с дочерью и охранники. Всю ночь и следующий день их ломали следователи, заставляя оболгать себя.
Вот как это описывает в письме Президенту потерпевшая Нина Козловская: «По словам сотрудников милиции, нас задержали в связи с те, что, ПО ИХ ДАННЫМ, 06 мая 2010 года я, как главный бухгалтер ОАО «ЮГОК», была похищена и насильственно вывезена в Днепропетровск, где меня склонили подписать незаконные платежные поручения…
Поскольку указанные обстоятельства НЕ СООТВЕТСТВОВАЛИ действительности, я ВОЗРАЖАЛА против подобных утверждений, но работники милиции настаивали на своем и заявляли, что БУДУТ ДЕРЖАТЬ МЕНЯ И МОЮ СЕМЬЮ в здании УВД, пока я не соглашусь подтвердить ИХ ВЕРСИЮ…
Вследствие БЕСПРЕРЫВНОГО ВСЕНОЩНОГО общения в душных кабинетах с работниками милиции, БЕЗ ПРЕДОСТАВЛЕНИЯ ОТДЫХА И СНА, у меня возникли сердечные приступы и приступы бронхиальной астмы, которыми я страдаю уже несколько лет. Мое СОСТОЯНИЕ БЫЛО ДОВЕДЕНО ДО КРАЙНОСТИ, Я СТАЛА ЗАДЫХАТЬСЯ, ТЕРЯТЬ СОЗНАНИЕ…
Находясь в милиции В ПОЛУОБМОРОЧНОМ СОСТОЯНИИ 08-09 мая 2010 года (глубокой ночью! – авт.), я, как мне стало известно позже, ПОДПИСАЛА СОСТАВЛЕННЫЕ ОТ МОЕГО ИМЕНИ КАКИЕ-ТО ОБЪЯСНЕНИЯ И ЗАЯВЛЕНИЯ, КАКИЕ-ТО ПРОТОКОЛЫ СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ, НЕ ПОНИМАЯ ИХ СОДЕРЖАНИЯ И НЕ ОСОЗНАВАЯ ИХ ЗНАЧЕНИЯ».
А теперь представим себе эту ситуацию. Немолодая женщина впервые попадает в милицию на допрос с пристрастием. Она знает, что в соседних кабинетах прессуют ее дочь и супруга… Автор специально беседовал по этому поводу с теми, кто прошел через милицейскую мясорубку. Собеседники рассказали такое, что остается лишь удивляться, почему Нина Ивановна не призналась, будто лично стреляла в президента Кеннеди!
Дальнейшее – дело милицейского творчества. В «неизвестных лицах» из заявления Нины Ивановны фантазеры-следователи лихо определили… хорошо знакомых ей охранников. И по фиг, что та же Нина Ивановна опознала своих охранников и заявила, что те никакого отношения к ее похищению не имеют. Следствие слышит и пишет лишь то, что ему хочется.
На основании сфабрикованных обвинений засаживают в тюрьму ничего не понимающих мальчишек-охранников! Удивляться нечему, ведь следствию очень надо было показать свою активность и назначить крайних. Заполучив насильно заявление Козловской, оно мгновенно открывает сразу 2 уголовных дела. Как со временем стало понятно, второе завели «про запас», когда первое… распадется. Все предусмотрели! Действительно, когда Днепропетровский областной апелляционный суд признал незаконным содержание охранников под стражей и освободил их под подписку о невыезде, следователь тут же посадил ребят по второму обвинению. Читаем протокол задержания лица, подозреваемого в совершении преступления. «Основания задержания (необходимое подчеркнуть)». В приведенном перечне следователем подчеркнуто: «Когда очевидцы, в том числе и потерпевшие, прямо укажут на данное лицо, что именно оно совершило преступление». «Мотивы преступления (необходимое подчеркнуть): Предупреждение возможности скрыться от следствия и суда, обеспечение исполнения приговора; предотвращение возможности помешать установлению истины в уголовном деле».
Суд отменил и это постановление.
Прошло полгода. Лицо, которое следствие определило потерпевшим, отказалось от выбитых силой показаний и заявило об этом. Вопреки опасениям следователей, охранники не собираются скрываться от правосудия. Они терпеливо ждут закрытия уголовного дела. Потому что не считают себя виновными. К слову, так уверенно они себя чувствуют не в связи с отказными заявлениями Нины Козловской. В том же протоколе задержания каждый из них сразу же под подпись заявил: «К событию преступления не причастен».
Впрочем, следакам непричастность ребят к преступлению была понятна с первого дня. И об этом милиционеры «не под протокол» говорили открыто. По-ментовски откровенно добавляя: но ведь кто-то же должен сесть.
Не себя ли имели в виду?!
Спустя месяц и спустя полгода у следствия ничего нет кроме псевдо заявления Козловской!
Пора задать вопрос: где же прокуратура? Отвечаем: прокуратура в подельниках с милицией. Ведь с момента задержания прокурор своей подписью освящает следственные действия. Больше того, в криворожском случае прокурор лично вмешивался в процесс, отправляя в суд петицию с требованием отменить решение об освобождении подозреваемых и возвратить их за решетку.
Известный факт: в организованных преступных группировках членов банды повязывают общей кровью. Действует покрепче любых клятв. Увы, в нашей уголовной системе устроено так, что милицейское следствие и прокурор тоже повязаны круговой порукой. Один совершает действия, другой выдает индульгенцию на безнаказанность. Может ли такой прокурор объективно осуществлять повторную проверку законности следствия? Ведь тогда и к нему возникнет вопрос: а ты куда, законник, глядел?
Так почему же жалобы всех пострадавших от следствия вернулись из Генпрокуратуры, из прокуратуры области в ту же криворожскую прокуратуру? Неужели кто-то наивно думает, будто прокурора пробьет на слезу, и тот составит покаянную бумагу, мол, простите, братцы, недоглядел!..
Становится понятно, почему старший помощник прокурора Кривого Рога младший советник юстиции В. Неклюдов стряпает отказную постанову, которую его начальники отправляют не только «по команде», но и народному депутату – члену парламентского Комитета по вопросам правосудия (к слову, бывшему прокурору).
Это ж как надо дослужиться, чтобы писать такое!
Цитируем и комментируем.
«Проверкой установлено, что 08.05.2010 года приблизительно в 20-00 час. в КГУ ГУМВД в области (видимо, в Криворожский милицейский главк) из Центрально-Городского РО КГУ поступили материалы по факту вымогательства денежных средств ОАО «Южный ГОК» в особо крупном размере».
Вопросы к прокурору: что это были за материалы, почему не указаны в постанове и не исследованы? Есть ли вообще такие материалы в деле? Или это кто-то за пивом нашептал? Или это заказ был? Вопросы не праздные. Ведь виртуальные «материалы по факту» стали началом экстренных оперативно-розыскных действий!
Речь именно об экстренных и чрезвычайных действиях. По показаниям свидетелей, пострадавших и обвиняемых, а также сообщениям СМИ как раз ОКОЛО 20 ЧАСОВ была устроена милицейская засада в кафе, в результате которой задержаны члены семьи Козловской вместе с охранниками.
Хотите – смейтесь, хотите аплодируйте криворожской милиции, но у автора в голове не укладывается: с какой прытью, В СЧИТАННЫЕ СЕКУНДЫ, якобы получив сигнал, провинциальные Пинкертоны устроили засаду, организовали провокатора, заманили подозреваемых и на вороных доставили всех в участок?
Позвольте поинтересоваться: кто-то этот сигнал проверил? Или хотя бы успел ознакомиться с материалами дела, прежде чем за пистолет хвататься и высылать вооруженную опергруппу? Которую, кстати, возглавил все тот же начальник криворожской милиции, «случайно» оказавшийся под рукой в предпраздничный вечер? (Не слишком ли много личного присутствия г-на Шматова в этом деле?).
Нет ответа. А вопросы есть.
Например, прокурор Неклюдов фиксирует, что, будучи опрошенным «в ходе доследственной проверки» (это когда?), старший следователь по особо важным делам Цымбаленко пояснил: «В связи с тем, что на территории Кривого Рога было совершено тяжкое и резонансное преступление, его вызвало руководство 08 мая около 23-00 час. Ему были расписаны материалы по факту вымогательства денежных средств…». Господа, кто ж тогда милицейскую засаду «около 20.00» назначил? Шматов?
Продолжаем читать прокурорскую постанову и не устаем удивляться. «В связи с тем, что на территории Кривого Рога БЫЛО СОВЕРШЕНО ТЯЖКОЕ И РЕЗОНАНСНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ, возникла необходимость в проведении доследственной проверки, а после возбуждения уголовного дела – и в первичных следственных действиях в деле В НОЧНОЕ ВРЕМЯ».
Это прокурор так обосновывает всенощный допрос с пристрастием, в результате которого Козловскую принудили подписать показания, от которых та отказалась.
Откровенно говоря, не убедительно. Потому что, если что-то и украли в мае, то следствие и сегодня не может выйти ни на следы похитителей, ни на запахи уворованного. К чему было отрывать людей от праздничных столов и пороть горячку ночью? Не логичнее ли во всем разбираться с утра – на остывшую и трезвую голову?.. Но это, как говорится, вопросы «на полях» дела. Вчитаемся в прокурорский документ.
Не странно ли, «около 20 часов» милиционеры еще и материалы дела не развернули, а прокурор уже спешит регистрировать в Кривом Рогу свершившееся преступление? Заметьте, ни следствие, ни суд это событие не исследовало, даже следователь по делу не назначен, а прокурор называет его преступлением. Более того, прокурор знает, что преступление надо квалифицировать как тяжкое. И еще: видимо, кто-то уже сообщил ему, что дело это – резонансное, т. е. получило общественную огласку и взволновало общество. Неужели прокурор имеет информацию, что милицейский курьер по дороге из районного в городское управление МВД на каждом углу рассказывал праздным криворожцам о материалах дела, и народ разволновался! А, может, прокурор умышленно волны гонит?
Господа, он вообще адекватный этот криворожский Неклюдов? У вас не появилось желание перечитать все подписанные им прокурорские постановы?
У автора не возникает вопроса: кто заказал такому прокурору писать безграмотные постановы. Возникает другой: КТО ДОВЕРИЛ?!
|
| |
И отпадает всякое желание доверять постанове дальше. Если бы… на нее, как на истину, не ссылалась областная прокуратура. Соответственно, эта же постанова или ее выводы легли на стол Генпрокуратуры. Вот что не только серьезно, но и страшно!
Волосы дыбом встают, когда читаешь официальную прокурорскую бумагу. Например, супруг Нины Козловской письменно сообщает о том, что ночью, во время допроса, Козловская, не выдержав милицейского давления, пыталась выброситься из окна туалета. Дочь Козловской рассказывает, как она чудом успела оттащить маму от окна. Эти факты задокументированы в жалобах. Как же проверяет их достоверность прокурор? Он опрашивает… следователей, и делает «объективный» вывод: этого не было, потому что в следственных документах об этом не записано, а сама Нина Ивановна, видишь ли, тоже не удосужилась пожаловаться прокурору. Точка. То есть, если бы Нина Ивановна успешно выпрыгнула из окна или пришла к прокурору с челобитной – тогда иное дело.
Прокурор не усматривает ничего странного, что уже в первую неделю следствия с Ниной Ивановной стали происходить странные вещи. Измученная женщина теряет сознание, падает, ушибается, ломает зубы и, в конце концов, оказывается на больничной койке, полностью изолированная от общества, со строго регламентированным следствием пропускным режимом. Хотя до общения со следователями падучей не страдала.
Складывается впечатление, что в ходе так называемой прокурорской проверки, г-н Неклюдов не интересуется реальным расследованием дела, а, как учитель грамматики, исключительно вычитывает на ошибки подготовленные ему и давным давно вычищенные материалы дела.
На каждый сомнительный вопрос, у проверяющего есть не менее «обоснованный» ответ. Так, прокурорский работник не находит возможности побеседовать со следователем, на которого жалуется супруг Козловской, потому что тот – в отпуске. Наверное, и телефоны отключил? Не получается у Неклюдова убедиться и в возможности Нины Ивановны выброситься из окна того самого милицейского сортира. Потому что сортир некстати закрыт на ремонт. И вообще, на 3-м этаже вовсе даже мужской туалет. Дескать, и говорить не о чем. А о том, что ночью, да еще в праздник, в туалете вряд ли наблюдалось массовое скопление мужчин, и не знающая местных традиций обезумевшая от допросов женщина могла пойти по нужде в первую сортиром пахнущую дверь, г-н прокурор как бы не догадался. Почему по всем, требующим изучения вопросам, что-то постоянно мешает танцевать криворожскому прокурору?
А если тот все же проявляет инициативу, эффект получается неожиданный. Например, Неклюдов выяснил, что ни оперативному дежурному горотдела МВД, ни дежурному наряду вообще «не известно, находились ли указанные лица (задержанные – авт.) в помещении горуправления, работали ли с ними следователи или сотрудники других служб 08 и 09 мая текущего года». Не ведает о том и дежурная служба, сменившая очередной наряд. Неклюдов просто констатирует сей факт. А должен был бы задаться вопросом: почему кто-то ночью бесконтрольно открывает кабинеты следователей, кого-то до утра допрашивают, и это не зафиксировано соответствующими службами? И можно ли всерьез воспринимать заверения такой дежурной службы, будто ничего насильственного или противозаконного в ночь с 8 на 9 мая в стенах гор- МВД не происходило? Не насторожило прокурора и заявление завотделением областного психоневрологического диспансера, что Козловская «постоянно говорит о том, что виновата перед всеми». И ее можно понять – Нина Ивановна сознает, на основании выбитых у нее показаний, невиновные молодые люди угодили за решетку. Тем не менее, г-н Неклюдов лишь добросовестно фиксирует и эту важную информацию, но не исследует ее. Такие вот прокурорские методы, такова прокурорская проверка.
Г-на прокурора не тревожит, что за полгода следствие не продвинулось ни на шаг. Кроме заявления Козловской, от которого она же и отказалась, кроме очной ставки, в ходе которой Козловская узнала своих же охранников и заявила, что претензий к ним не имеет – следствие не может предъявить ничего.
И тем не менее, уголовное дело до суда не доведено, и не закрыто.
И тем не менее, прокурор-инспектор делает вывод: все споко-о-ойно!
…Может, достаточно цирка? Авторская оценка ситуации ясна. Читатели сделают выводы сами. Попытаемся ответить лишь на один вопрос.
Почему происходит следственный беспредел?
Надо сказать, в последнее время случаи безобразий в милицейских застенках все более получают огласку. И это свидетельствует об оздоровлении общества.
Настораживает иное. При всей своей мерзости, на слуху лишь то, что можно объяснить человеческим фактором. В одном случае, озверевшие оборотни в погонах забили до смерти юношу, в другом заставили невиновного человека оговорить себя, дабы закрыть «висяк». Это, конечно, отвратительно, но не объясняет, что же реально происходит с нашей родной милицией.
Безусловно, криворожский случай – не из ряда вон выходящих. Но он – об ином, имя чему – коррупция. А коррупция – это система. В Кривом Рогу следствие не стремится закрыть «висяк», а наоборот – порождает и раздувает его. Казалось бы, где логика? Она в том, что за подобный «висяк» никто следователя не накажет. А руководство даже поощрит за усердие да в должности повысит. Потому что заказ идет через собственных отцов-командиров и ими контролируется. «Правильно» отреагировать на подобную просьбу – выказать личную преданность и готовность выполнить ЛЮБОЙ приказ, не задумываясь. Это в цене!
Есть факты порассуждать и о тех, кто раздает и кто принимает такие заказы. Частично мы назвали этих людей в прошлых публикациях. Список можем продолжить. Только говорить будем не об единичных отвратительных фактах, а о гнилости правоохранительной системы, насквозь пропитанной коррупцией. Да простят меня действительно честные милиционеры – я и таких знаю. Только почему фраза «честный мент» вызывает у людей улыбку?
Это не автор придумал.
И еще. Если серьезно бороться с коррупцией в правоохранительных органах, надо жестко перекраивать и систему контроля с надзором вкупе. Наверное же неправильно, когда следователь согласовывает свои шаги с прокурором, который потом же проверяет законность следственных действий. Ведь тот самый прокурор уже однажды это подтвердил. С тех пор они – подельники. Что ж теперь – становиться принципиальным и посыпать голову пеплом? Да прокурор скорей руку откусит, чем подпишет обвинение следствию, а себе – приговор!
Так не бывает.
И последнее. В конце сентября внеочередное собрание акционеров ЮГОКа легитимизировало рейдерский захват отечественного горно-металлургического гиганта. Избрано и назначено новое руководство. Правда, в нем не нашлось места «калифу на час» г-ну Ластенко. Недолго порулил тот наблюдательным советом. Помнится, 30 апреля нам сообщали, что он назначен волей 99% акционеров. Ровно столько же проголосовали и за его снятие. Отработанный материал, да еще и отягощенный гадкими делами – кому он нужен? Такова судьба всех «шестерок». Собственно, его и не жалко. Ластенко знал правила игры.
Жалко ребят-охранников, которых ни за что засадили хлебать баланду и нюхать парашу. Да Нину Козловскую, коротающую дни в психушке. Они этих правил не знали, да и не соглашались по ним играть.
Если Закон проявит принципиальность к милицейским и прокурорским исполнителям – их тоже не будет жаль. Потому что это справедливо.
Как всегда, в стороне улыбаются заказчики. Г-н Новинский считает дивиденды от сыгранной партии под названием «Слуга двух господ»: новым и незамаранным председателем набсовета стал вице-президент российской Evraz Group, правление, как и предполагалась, возглавил топ-менеджер донецкого «Метинвеста». На свои Новинский играть не любит. Не думаю, что Вадим Владиславович когда-нибудь слышал имена мыкавшихся по СИЗО молодых ребят. А если и слышал – не царское дело подобными мелочами заморачиваться. У него забот хватает. СМИ пишут, квартиру новую в столице строит. Самую дорогую в Украине.
…По радио передают песню «Наутилусов». Отыскал в интернете текст. Прочитал и подумал, мы все повязаны в цепочки-обязательства. Только у некоторых цепочки – пусть и золотые – но в дерьме…
Не сдается ли, читатель, именно об этом мы и говорили?..
В сложное положение поставили себя криворожские правоохранители.
Думаю, и для них уже очевидно: похищение Нины Козловской охранниками и принуждение к перечислению денег не доказать. Во-первых, потому что такового не было. А, во-вторых, потому что в милиции так и не придумали хоть что-то вразумительное в подтверждение своей версии. Теперь же, после публичного заявления Нины Ивановны о том, что следователи силой выбили у нее показания, и вовсе нет сомнения, что на суде – если таковой состоится – она заявит тоже самое.
Честно покаяться в содеянном?.. Подобного от правоохранителей не ждут даже самые отпетые оптимисты.
И уж точно, как в первом, так и во втором случае заказчики не погладят по голове за успешно проваленную услугу. Или погладят. В буквальном смысле слова.
Сделать из потерпевшей дурочку, и слабоумием объяснить ее отказное заявление тоже не складывается. Есть сведения, что медики уверенно ставят Нину Козловскую на ноги и намерены вскоре выписать ее. Дело идет к выздоровлению. В непростой, мягко говоря, ситуации криворожские медики чтут клятву Гиппократа.
Как быть следствию? Тут и присоветовать что-то трудно. Разве что… объявить Нину Ивановну мошенницей? Переквалифицировать дело: дескать, сама умыкнула деньги, а дабы запутать следствие, подмахнула заяву о похищении… Тогда следствие можно будет начать как бы с белого листа.
Хотя… Тогда о и «чести мундира» придется забыть вообще. Мыслимое ли дело, какая-то бухгалтерша полгода морочит голову «важнякам», прикидывается душевно больной, а те, как дети малые, ведутся в полный рост… Да и куда спрятать все, что было? Как заставить замолчать Козловскую – пострадавшую, как она сообщает Президенту Украины, от «преступных действий сотрудников милиции», а не от бандитов…
Следствие загнало себя в глухой угол. И провокации возможны. С пониманием этого, автор специально дописывает главку «Вместо предисловия». Если хотите, заголовок к ней можно читать и так: «Вместо предупреждения»…
|
Читайте также:
Егор Богомолов: «Отец сказал «держись!» и заплакал»
