• Главная
• Шоу-биз

Фото: Фарада был король комического эпизода.

При этом остался добряком, а не звездой. На реплику, мол, вы - звезда, шутя, отвечал: «Нет, я - Млечный Путь».

Валентин Гафт, славящийся своими едкими эпиграммами на коллег-артистов, однажды пригрозил Фараде, мол, пока едем в поезде, я за ночь на тебя ТАКОЕ сочиню. Семен Львович признавался, что в тот момент очень испугался, а наутро попросил Гафта прочитать, что у него получилось. «Знаешь, ничего не смог написать, ты такой человек - зацепиться не за что». Фарада в «актерском террариуме» и впрямь считался человеком с безупречной репутацией. Он умудрялся со всеми дружить и вообще не нажил врагов.

Семен Львович признавался, что верит в судьбу. Она и привела его на сцену. Еще в школе учитель по литературе советовала ему идти в артисты, заметив у ученика Фердмана (это настоящая фамилия Фарады) актерские способности. Но он поступил в «Бауманку». Потом служил на флоте, и командующий, которого сразили пародии моряка, дал два рекомендательных письма: одно - Райкину, второе - Юрию Завадскому: «Морской Балтийский флот рекомендует обратить внимание на Фердмана С. Л. И принять его в труппу». Из скромности застенчивый Сеня никому эти письма не показывал, а после демобилизации устроился мебельщиком в Театр Моссовета.

Много позже, работая вместе с Аркадием Райкиным на одной площадке, он показал ему письма, тот смеялся до слез:

- Это судьба! Флот тебя рекомендует в мой театр!

Но все же Фарада выбрал Театр на Таганке, которому посвятил свою жизнь.

К сожалению, последние девять лет жизни он тяжело болел. Был прикован к инвалидному креслу, у него не работала одна рука, были большие проблемы с речью.  Однажды я спросила Фараду, что бы ему хотелось. Глаза его увлажнились, и он тихо сказал: «Играть!» Он жил мечтой о сцене. Как-то при мне его сиделка сказала: «Звонили тебе из театра».

Надо было видеть, как встрепенулся при этих словах Семен Львович! Но время шло, коллеги все реже и реже навещали больного... Фарада страдал, унывал... Правда, когда я пыталась высказать ему слова сочувствия, говорил: «Плакать обо мне не надо, улыбайтесь». Но сам не всегда мог сдержаться. Как-то мы предложили привести к нему режиссеров, артистов. Жена отказалась - лишние волнения вредны... И Фарада заплакал...

ЛЮБИМЫЕ БАЙКИ АКТЕРА

Какого отца потеряли!

И сам Фарада, и его близкие любили вспоминать смешные эпизоды из жизни. Вот несколько зарисовок.

В середине 1960-х Фарада поспорил с худруком «Нашего дома» Марком Розовским, что сможет на полном серьезе прочесть со сцены пафосное стихотворение Маяковского «О советском паспорте». «Сеня, ты что, это же такой хохот будет в зале!» - возразил Розовский. Фарада стоял на своем. Поспорили на ящик коньяка. В концерте Фарада с серьезным видом начал читать стих. Зал затих. Потом  началось какое-то волнение. И наконец люди начали стонать от хохота. Фарада тут же ушел со сцены - ящик коньяка он проспорил.

* * *

После оглушительного успеха фильма «Чародеи» на сочинском пляже Фараду замучила приставаниями незнакомая женщина. Она причитала:

- Слюший, Реваз, пачему ти сбежаль? Пачему из камыссионка ушёль? Вот я в мылыция пожалуус!

Женщину еле оттеснили от актера. Оказалось, что Фарада, блестяще исполнив в «Чародеях» гостя с юга, напомнил даме ее усатого жениха, который исчез перед самой свадьбой. После этого случая Фарада хотел даже в сердцах сбрить свои фирменные усы.

* * * 

Однажды Абдулов и Фарада ехали в лифте, в который вошли 2 японца и переводчик. Тут один японец, посмотрев на актеров, что-то говорит другому. Услышав фразу, переводчик начинает смеяться. На вопрос артистов: «В чем дело?» - переводчик ответил: «Они между собой обсуждают то, как русские похожи друг на друга, а вы двое вообще на одно лицо!!!»

* * * 

«Однажды меня срочно вызвали в Ташкент на озвучивание фильма «В Багдаде все спокойно». Как известно, узбекского гостеприимства ни одно здоровье не выдержит. Я прилетел в Ташкент, отработал подряд полторы смены и осип. Возвращаюсь в гостиницу с мечтой об ужине. Дежурный внизу ласково мне говорит:

- А у вас, знаете ли, дверь там открытая!

Я вошел в номер, за столом сидела необыкновенной красоты не то обрусевшая узбечка, не то русская узбекского разлива.

- Извините, - говорю я, - может, я не в тот номер попал?

- В тот, в тот, - кивает женщина, - раздевайтесь. Все оплачено, я ваша.

Я растерялся и просипел: «Извините, но у меня голоса нет!» От возмущения женщина выбежала в коридор. Я слышал, как она кричала горничной: «Ты слышала, что он сказал? У него голоса нет!»

* * * 

«Однажды мы с семьей ехали в поезде на юг. Я вышел в Харькове купить мороженое. Поезд тронулся, я успел прыгнуть в соседний вагон. Когда подошел к нашему купе, из-за двери услышал рыдания:

- Какого отца потеряли!»